В ходе заседания Ванесса и Чарли не нашли взаимопонимания ни по одному из предложенных условий слияния компаний. При этом Ванессу не покидало ощущение, что она борется и с Филипом тоже. Чарли недвусмысленно дала понять, что они с мужем выступают заодно.
Перед тем, как выдвинуть на повестку дня предложение начать переговоры с американцами (которое вызвало одобрительный гул в зале), Уолтер коротко обрисовал положение с акциями компании. Ванесса Локхарт владела двадцатью пятью процентами, тогда как в распоряжении Шарлотты Локхарт находились восемь процентов, принадлежащих ее мужу, и двадцать шесть, принадлежащих детям Ванессы — итого, тридцать четыре процента.
Ванесса с каменным выражением лица сидела под портретом своего деда. Было ясно, что несмотря на все ее усилия, совет не высказался против слияния. Она решила, что Чарли, вероятно, может рассчитывать также и на шесть процентов, находящихся в руках Уолтера, Энн Гройвер, Хью Перселла и двух других отсутствующих акционеров. Тупиковая ситуация. Для победы любой из сторон необходимо иметь не менее пятидесяти одного процента. Был еще только один акционер, к которому Ванесса могла бы обратиться лично. Дочь Эллиота Сисси Тоскани, жившая в Каннах. Ее доля, составляющая двадцать процентов, была сейчас крайне важна. Остальные пятнадцать процентов находились в руках общественных и сторонних организаций вроде пенсионных фондов.
— Чем больше мы узнаем об этой компании, о принципах, которыми она руководствуется, и о методах ее работы, тем лучше мы подготовимся к рассмотрению их предложения.
— Рассмотрение? — резко сказала Ванесса. — Вы хотели сказать «отказ», не так ли? Никакого слияния не будет. Я этого не допущу. Мы не будем рассматривать их предложение.
— Я не согласна, — спокойно возразила Чарли. — Как члены совета директоров, мы обязаны обсуждать каждое предложение.
— Не надо читать мне лекцию о моих обязанностях как члена совета. — Ванесса не могла скрыть язвительных ноток в голосе.
В комнате раздалось смущенное покашливание, и Уолтер сразу же вмешался, чтобы разрядить обстановку.
— Дамы, я считаю такой подход к обсуждению неразумным. — Он решил, что на данном этапе не стоит всем сообщать, что он намерен предложить Чарли заняться ведением переговоров с Солтерами.
Итак, расстановка сил в вопросе о слиянии компаний была ясна: первая жена объявила войну второй.
— Слияние компаний, дорогая? Как интересно! — донесся хриплый голос — результат неумеренного потребления «житан», «перко», а также тех бесконечных ночей, проведенных в прокуренных залах казино — Сесили Тоскани, в девичестве Форрестер, потом графини Куликовски, а ныне вдовы. Она говорила из принадлежащего ей пентхауса[18] в Каннах.
Ванесса живо представила себе элегантно причесанную женщину, сумевшую сохранить необыкновенную стройность фигуры, в изысканном наряде от Шанель или Армани — в зависимости от настроения.
— Нет, в этом нет ничего интересного, тетя Сисси, — решительно сказала Ванесса. — Эта сделка не принесет больших доходов, во всяком случае в ближайшее время.
— Денег не будет? Тогда какой в этом смысл?
— Никакого. Просто идет борьба за контрольный пакет акций. Чарли выступает за слияние, и мне нужна твоя помощь, чтобы взять над ней верх.
— Конечно, мы, Форрестеры, должны держаться вместе, — без малейшего колебания ответила Сисси. — Можешь рассчитывать на меня, дорогуша.
Слава Богу, подумала Ванесса. Имея сорок пять процентов акций, она должна будет найти всего только шесть — у тех людей, которые несмотря ни на что сохранили преданность семье. И тогда она победит.
