— Давайте-ка наскоро повторим основные положения, чтобы в будущем не забывать, кто здесь кто. Во-первых, это мой дом. Во-вторых, я вас сюда не приглашал. В-третьих, я не терплю никаких приказов и наставлений, особенно от людей незнакомых, просящих об услуге. Запомните это… Конфетка.
Несколько секунд Лорена молчала, а в голове проносились десятки резких и едких ответов. Затем она открыла рот, но Ник опередил ее. Он улыбнулся, и синие глаза потеплели.
— Не надо, Конфетка, не делайте этого. Не говорите ничего, о чем будете потом жалеть.
— Будь я бульдогом, вцепилась бы вам в горло.
— К счастью, ваша задняя часть значительно изящнее, чем у бульдога, так что вряд ли вам удастся добраться до цели.
Лорена почувствовала себя странно польщенной и слегка порозовела.
— Так и думал, что комплимент вам понравится. — Самодовольная ухмылка мелькнула на его красивом лице, но Ник мгновенно посерьезнел. — Я начинаю жарить телятину, а вы приступайте к сервировке стола.
Собрав остатки гордости и столовое серебро, Лорена молча направилась в столовую.
Телятина таяла во рту, картофель дымился и благоухал, салат ласкал не только нёбо, но и взгляд.
— Вы изумительно готовите, — не утерпела и сказала Лорена.
Ник кивнул.
— Я знаю.
— Скажите, вы всегда обедаете за этим столом или только с гостями?
— Нет, обычно, когда никто не смотрит, я ставлю на пол собачью миску, опускаюсь на четвереньки и шумно хлебаю из нее, повизгивая от удовольствия.
От обиды глаза Лорены потемнели больше обычного.
— Совершенно излишне так язвить. За этим столом легко можно разместить двенадцать человек, а вы, насколько я знаю, торжественных обедов не даете. Поэтому и спросила.
— Вы, оказывается, основательно изучили меня до приезда.
— Не основательно, но достаточно, чтобы знать, что вы современный отшельник и друзей у вас немного.
Ник Тэрренс помрачнел.
— У меня действительно не много друзей, Лорена, но они есть, и это настоящие друзья. Что касается вашего вопроса, то почти вся мебель в этом доме принадлежала еще моей прабабке, а тогда семьи были большие. Этот стол рассчитан на двадцать человек.
— А в вашей семье было четверо детей, я правильно запомнила? Наверное, вашей маме приходилось нелегко.
— Мама умерла, когда родилась Оливия…
— Какой ужас! Как же вы справлялись?
— Не слишком ли вы любопытны, Конфетка?
— О, простите, я вовсе не хотела быть назойливой. Такая трагедия — четверо детей, малютка, так и не увидевшая матери…
— Отцу пришлось бросить работу в полиции. Он не мог рисковать, что мы потеряем еще и его.
— Вы стали полицейским из-за него, да?
— Да. Отец переживал, что расстался с любимой работой. Он был настоящий полицейский, коп до мозга костей. Мамины родственники никогда не могли понять, почему она вышла за него замуж — молодая, красивая, богатая девушка из знатной семьи и обыкновенный коп… Но он оказался достойным ее доверия и воспитал нас один, без всякой помощи.
— Он больше не женился?
— Да что вы, с четырьмя-то детьми! К тому же он до сих пор ее любит и говорит, что другой такой женщины нет на свете. Разве что малышка Оливия — она удивительно похожа на маму. — Ник резко замолчал, будто испугавшись своей неожиданной откровенности.
Лорена была глубоко тронута услышанным.
— Какая печальная и прекрасная история любви и верности. Я еще раз прошу прощения, мистер Тэрренс, за мои глупые слова о вас и вашей семье! — Глядя на него из-под опущенных ресниц, она восхищалась его прекрасным лицом, чудесными глазами, светившимися нежностью и теплотой, сильными, но такими изящными руками.
Ник подлил вина в ее бокал и сменил тему.
— Давайте лучше поговорим о вас, Лорена. Помимо Грейс, у вас есть еще братья или сестры?
— Нет, только она одна.
— Кто из вас старше?
— Я, на пять лет. Грейс в прошлом месяце исполнилось двадцать два.
— В этом возрасте уже пора разбираться в людях и не связываться с человеком, способным украсть твоего ребенка.
Лорена моментально ощетинилась.
— Послушайте, мистер Тэрренс, ваши замечания о Грейс, которую вы к тому же совершенно не знаете, оскорбительны и незаслуженны.
— Извините, мисс Гордон, но мне все же кое-что известно о вашей сестре. Я знаю, что она незамужняя молодая мать, что ее отношения с отцом ребенка не сложились. Я знаю, что она скорее всего являлась любимицей в семье и ее чрезмерно баловали. Еще я знаю, что она не может о себе позаботиться и, когда ее отношения с отцом будущего ребенка разладились, она, вероятно, вернулась домой, под родительское крылышко.
