— Брат, ты должен за нас отомстить…
Артегалл потянулся обратно к трону, но промахнулся и пошатнулся. Его кто-то поймал, просунув плечи под одну из огромных рук. Болдуин. Он стоял позади Элиаса и пытался осознать трагедию, как и его великий магистр. Одного веса космодесантника было бы достаточно, чтобы раздавить кастеляна зала, но от Болдуина остался лишь разум и пересаженное седое лицо на закутанном в балахон медном шасси. Гидравлика слуги застонала, когда он принял на себя груз тела хозяина.
— Милорд, — начал Болдуин, чей картавый голос отдавал металлом.
— Болдуин, я их потерял, — выдавил Артегалл, чьё лицо казалось маской неверия и шока. С часовым лязгом шестерёнок и пистонов кастелян зала обернулся к обступившим пикт-передатчик слугам.
— Прочь! — гневный приказ эхом разнёсся вдоль бронзовых стен Канцеляриума. Крепостные ударили кулаками по аквилам и удалились, а Болдуин помог магистру дойти до холодных костей трона. Артегалл смотрел на слугу невидящими глазами. Обоих рекрутировали дикими подульевиками и, пинающихся и брыкающихся, вытащили в сетях из бойцовых ям и племенных пастбищ населённых недолюдьми катакомб улья Нивеос. Но если Артегалл прошёл тест совместимости тканей и стал неофитом, то Болдуин провалил первое же испытание. Сочтённый неподходящим для хирургического улучшения молодой ульевик был принят в орден как слуга и с тех пор служил Алым Консулам. Болдуин избороздил галактику вместе со своим хозяином-сверхчеловеком как личный слуга.
Прошли десятилетия, искусственное бессмертие и боевая доблесть Артегалла принесли ему повышение, а слишком человеческое тело Болдуина принесло ему лишь боль и ограничения старости. Когда Элиас Артегалл стал великим магистром Алых Консулов, Болдуин захотел служить ему, как придворный кастелян. Сменялись века, и подульевик обменял своё морщинистое тело на собственное искусственное бессмертие: медный корпус из цилиндров, гидравлики и придатков экзоскелета, которые крутились и гудели перед троном. Лишь доброе лицо и острый ум слуги остались прежними.
Болдуин встал рядом, когда Артегалл осел, и его лицо скривилось от безмолвного гнева. Он уступил место отчаянию, а затем вернулся вновь с безграничным гневом, который лишь Адептус Астартес могут чувствовать к врагам и себе. Перед собой Алый Консул видел лица людей, с которыми служил. Боевых братьев, которые прикрывали ему спину, когда Элиас умерщвлял врагов. Космодесантников, деливших с ним маленькую вечность патрулирования в глубоком космосе и засад на мирах смерти, друзей и верных собратьев.
— Я послал их, — прошептал Артегалл сквозь сжатые идеальные зубы.
— Всё было так, как вы им сказали, милорд. Как указывает ‘Кодекс’.
— Приговорил их…
— Они были дверью, которая сдерживала бешеного волка. Адамантием, о который должны разбиться наши враги.
Элиас словно его не расслышал.
— Я привёл их в ловушку.
— Что есть космический скиталец, если не ловушка? Сектор в безопасности. Империум продолжает жить. У таких подвигов есть цена. Даже Жиллиман признаёт это. Мой повелитель, позвольте мне успокоить вас его словами. Позвольте примарху указать нам путь.
Артегалл кивнул, и Болдуин гидравлически зашагал по залу туда, где на гравитационном постаменте ждал аналой. Вершиной его был кристальный чехол, который кастелян открыл, выпустив наружу ядовитый защитный аргон. Находившаяся внутри потрёпанная копия «Кодекса Астартес» лежала открытой с тех пор, как великий магистр выбирал речь перед отправлением 1-й роты. Болдуин пронёс аналой по алому мрамору пола Канцеляриума к боку трона. Артегалл уже был на ногах. Пришёл в себя. Снова космодесантник. Великий магистр с грузом истории и бременем грядущих ожиданий на могучих плечах Астартес.
— Болдуин, — громко произнёс Элиас, в глазах которого сверкала стальная решимость. — Были ли твои рекрутские рейды в подулье вместе с лордом апотекарием плодотворны?
— Милорд, полагаю, что да.
— Хорошо. В сей тёмный день ордену нужна лучшая плоть кархарийцев. Ты должен организовать дальнейшие рекрутские облавы. Направляйся в глубины. Нас нужны лучшие дикари, которые есть в улье. Сообщи лорду Фабиану, что я разрешаю культивацию оставшегося у нас семени. Скажи ему, что мне нужны сто алых сынов. Полубогов, чтобы почтить жертву павших братьев.
