На данный момент существует пока что единственная реальная проблема – подозрение комдива. Вечер в доме полковника наверняка был организован с его санкции, значит, он обязан подозревать майора Груздева в смерти своего заместителя. А если это так, то развитие дальнейших событий просчитать несложно: мне поручат провести операцию, из которой я точно не вернусь, и неважно, что это будет за задание. Со стороны генерала это может быть самым лучшим способом отделаться от ставшего опасным офицера: трогать его нехорошо, неудобно, а похоронить как героя – идеальный выход из положения. Значит, опять замаячила угроза… Придется что-то придумать. Ведь задание я уже выполнил. Про «Кротов» все узнал и даже прихватил небольшой образец материала, из которого он сделан. Самое время – ноги в руки. Ведь главное качество в моей профессии – вовремя уйти с места происшествия.
– Взвод, пли!
Церемония похорон закончилась так же пышно, как и началась. Потихоньку присутствующие начали расходиться.
Я огляделся вокруг.
Из-за долгих и нудных бесед с особистами отчет продвигался медленно и тяжело. Я без труда отбивал не слишком настойчивые попытки отыскать в моих намерениях какую-либо личную заинтересованность в смерти начальника оперативного отдела дивизии. Единственное, чего я опасался всерьез, – это проверки биографии майора Груздева, хотя эта моя легенда хорошо документирована и поддерживалась годами. Впрочем, как и все другие. Но поди знай… Представляя, что может случиться, я почти потерял сон, точнее, засыпал моментально, но через час-другой просыпался в холодном поту.
Дознание, несмотря на многократно повторяемые вопросы, проводилось поверхностно, почти формально. Еще при первой встрече мне показалось, что особисты стремятся не слишком копаться в этой трагедии. А поскольку доказать ничего другого не получалось, версия внезапной остановки сердца из-за огромной дозы выпитого алкоголя всех вполне устраивала, и дело быстро закрыли.
Наконец я сдал в канцелярию комдива отчет о проведенной операции, и теперь у меня не оставалось никаких причин, чтобы отсиживаться дома. Я бесцельно пробродил полдня по территории части, пока не вспомнил, что со дня возвращения из похода не видел Баталина.
Как только я вошел в казарму, раздалась громкая команда дневального:
– Рота, смир-р-но!..
– Отставить сержант, вольно… Позовите мне старшего сержанта Баталина.
– Старший сержант Баталин отбыл в отпуск на родину, товарищ майор!
– Когда?..
– Два дня назад, товарищ майор, на десять дней…
Я почувствовал досаду. Баталин уехал и не захотел увидеться со мной? Или мне кажется? А может, его просто удалили? Ведь он тоже догадался про запалы, что вполне логично могло привести его к пониманию цели операции, о чем, естественно, мог проболтаться кому-нибудь… Как говорят знатоки, утечка информации прямо пропорциональна количеству осведомленных. Я повернулся и вышел на улицу.
Снег приятно поскрипывал под ногами. Я остановился и осмотрелся. Впереди виднелось небольшое одноэтажное здание, в котором располагалась служба снабжения. В кабинете начальника горел свет, и я пошел на огонек. Комната оказалась пустой; ее хозяин, судя по всему, куда-то вышел. Я уже было развернулся, чтобы уйти, как вдруг послышались голоса и звуки приближающейся машины. Не рассуждая и не мешкая, я спрятался в углу за шкафом.
В комнату ввалились трое солдат. Без лишних слов они обхватили большой железный сейф и с трудом водрузили его на подоконник. Затем сейф обвязали канатами и начали тянуть его наружу. Судя по всему, к открытому окну подогнали грузовик с краном, который и принялся перетягивать сейф из комнаты. Я понимал, что могу обнаружить свое присутствие здесь, и тогда сильно смахивающая на воровство транспортировка железного ящика прекратится. Но обостренное чувство осторожности заставило меня затаиться и ждать. С первых же секунд неожиданного появления солдат меня не покидало ощущение, что эта история способна вылиться в очередное дознание, совершенно в данной ситуации излишнее…
Тем временем три участника «операции» приготовили ведра, а солдат, сидевший за рычагами крана, принялся мотать злосчастный сейф из стороны в сторону. Это становилось любопытным. Пытаясь понять, точнее, рассмотреть происходящее, я осторожно выглянул из своего убежища, и тут же раздался радостный возглас:
