Благодаря четкой и подробной карте Хранителей уже через полчаса мы находились далеко от дворца. Показательный расстрел сделал свое дело, отняв у заложников и у группы захвата всякое желание что-либо предпринимать без указаний с самого высшего уровня. В командной палатке царило уныние, никто не знал, что делать.
Целый час до нас пытались дозвониться, но безуспешно. А когда через два часа прозвучал сильный взрыв, начальник генштаба дал приказ атаковать. Группа захвата вошла в здание, но нашла там один труп и 39 охваченных ужасом военных.
Еще час заняло разминирование, и когда через три с половиной часа нас начали искать, мы уже сидели в самолете.
* * *
В Цюрихе наши дороги разошлись. Группа поддержки растворилась в толпе аэропорта, я же сразу вылетел в Париж, а оттуда обратно в Афганистан. Там мне предстояло организовать постоянную слежку за генералом Молиным. Он меня очень заинтересовал. Вся история казалась необычной, но, как говорится, «на свете все быть может, и лишь того не может быть, чего быть вообще не может».
Первым делом я посетил афганскую штаб-квартиру НАТО и получил всю имеющуюся информацию о генерале, а также запросил материалы о нем в конторе Кея, у Рафи и вообще у всех, кто только мог мне помочь. Теперь оставалось только ждать ответов.
Странно… Очень странно. Афганский генерал, в прошлом полевой командир, никогда не покидавший свою страну, говорит по-русски, да еще связывается с резидентом внешней разведки России. Вообще за последние три месяца возникло больше вопросов, чем появилось ответов на них. Это касалось и загадочно исчезнувшего в Москве камня, и судьбы «папаши». А если у тебя много вопросов и мало ответов, то вывод возможен только один: ситуация тупиковая.
Конец второй книги
