Щелкнув кнопкой диктофона, Клод мысленно похвалил себя за то, что догадался записать телефонный разговор с Зильвой, состоявшийся накануне. Это была примерно середина затянувшегося и весьма непростого диалога.
— …Рад это от тебя слышать.
— Знаешь, дела буквально измотали. Сезон для бизнеса складывается весьма неплохо. Приходится вертеться.
— Наш тоже, я бы не сказал, что хиреет.
Затянувшаяся мучительная пауза. Прервал ее Бинго:
— Клод, мы — не маленькие дети. Давай перестанем играть в прятки. Ты ведь позвонил вовсе не ради того, чтобы доложить об успешных сделках. Или я ошибаюсь?
— Нет, конечно.
— Тогда давай перейдем к сути…
Скучающая регистратор «КупиДОНа» читала подвернувшуюся под руку популярную брошюру. Что и говорить: доставшейся с невероятными усилиями работой женщина чрезвычайно дорожила. Сплошная синекура: ответить на десяток-другой звонков за смену, заполнить, если придется, две-три карточки. Здесь не тот случай, о котором говорят — от клиентов нет отбоя. Хотя финансовых затруднений у фирмы, судя по всему, не наблюдается.
Плюс у нее два гарантированных выходных и приличное жалованье. Где найдешь столь непыльную службу?
Зазвонил телефон.
— «КупиДОН», вас слушают!
— На линии Стеф Берц! Уже добрый десяток минут не могу связаться с заведующим сектором «Е» и дальше терять понапрасну время не намерен. Передайте ему: оговоренная контрактом сумма мной три четверти часа назад перечислена. Заехать, как он просил, к великому сожалению, не успеваю — срочно улетаю по неотложным делам.
— Я выполню все, о чем вы попросили, господин Берц!
— Премного благодарен! До свидания!
Вечером, передав смену напарнице, регистраторша отметила, что сегодняшнее дежурство по сравнению с предыдущим, даже по их меркам, оказалось совершенно неинтересным. Кроме поручения Стефа Берца, она приняла единственный заказ — от клиента, отказавшегося назвать ей фамилию, что, впрочем, правилами допускалось.
Рабочий день в «Фетише» уже подходил к концу, когда заместитель председателя правления г-н Патиссон нажал кнопку селекторной связи.
— Старший менеджер Сауб слушает!
— Прошу вас сегодня ненадолго задержаться. Жду у себя в 18.30.
— Хорошо!
Такой же разговор состоялся спустя минуту с главным маркетологом Тришем.
Патиссон, пожилой бездетный бельгиец, был не только правой и левой рукой Клода Вилкау, но и его, по сути, наперсником. Добродушный, похожий на гнома, лысоватый старичок души не чаял в молодом, по сравнению с собственным возрастом, боссе.
И становился непреклонным, когда дело касалось интересов агентства. Сейчас настал именно такой случай.
— Я зобрал ваз по везьма необычному вопрозу, — то, как нервно он сцеплял и расцеплял пальцы, свидетельствовало о крайней степени взволнованности.
Сауб и Триш недоуменно переглянулись.
— То, что я вам зейчаз зкажу, должно озтатьзя между нами. Впрочем, езли бы зтарый Патиззон не был в этом уверен, то приглазил бы зюда других людей.
З одной зтороны, разговор можно оценить, как вмешательзтво в чужие дела. Но позкольку интерезы гозподина Вилкау я зтавлю выше озтального, то зчел необходимым обменятьзя мнениями. Выбрал ваз не из-за занимаемых должнозтей, а изключительно потому, что знаю: вы так же, как и я, преданы фирме и ее хозяину.
— Какие могут быть сомнения? — немного истерично хихикнула старший менеджер.
— Так вот, вынужден зообщить: дела агентзтва позледнее время далеко не блезтящи.
— Не может… — замолчал на полуслове Триш.
— Не только может, но так и езть! — сурово резюмировал хозяин кабинета.
— В последнее время мы подписали солидные контракты, — пискнула госпожа Сауб. — И получили, не столь уж частый случай, стопроцентную предварительную оплату.
— Не отрицаю. Однако, — сморщился Патиссон, словно обиженный ребенок, — этих денег уже нет.
— А куда они подевались? — отлично спетым дуэтом воскликнули главный маркетолог и старший менеджер.
