Пока Элен парковала машину на мощеной булыжником площадке, я почти физически ощущал, как проклятый дом с презрением изучает меня. Элен выключила двигатель. Наступила абсолютная тишина.
Мисс Лэнгдон смущенно посмотрела на меня.
— Если вы не возражаете, мистер Бейкер, я пойду первой. Хотя еще очень рано, но мало ли что… — Щеки ее порозовели. — Мне кажется, если я объясню им все до того, как вы познакомитесь с обитателями дома, это будет гораздо лучше…
— Да-да, — поспешно согласился я. — Можно пока покурить на крыльце?
— Это как раз то, о чем я хотела вас предупредить. Миссис Робинс категорически возражает против курения. У нее очень тяжелый характер, и я прошу вас, Ларри, считаться с ее желаниями.
— Надеюсь, она не будет возражать, если я буду курить, купаясь в озере? Это ее не шокирует?
— Понимаете, — Элен закусила губу, — она становится невыносимой, когда ее злят.
— Я буду тих, как ягненок, можете не беспокоиться, и постараюсь ничем не вызвать ее неудовольствия.
— Вы очень милый человек, Ларри.
Она вышла из машины и, не торопясь, пошла к двери, на ходу разыскивая ключ в сумочке. Я наблюдал за Элен до тех пор, пока она не скрылась в доме, затем вытащил сигарету и закурил. Сомнение медленно зарождалось в моей душе. Накануне вечером, в полутемном баре, Элен показалась мне опытной и, я бы так сказал, зрелой девушкой. Сейчас же я увидел, что, в сущности, это большой ребенок. Ее розовые волосы были просто жестом отчаяния, если хотите — вызовом молоденькой девчонки, которая надеялась таким образом подчеркнуть свою независимость.
— Доброе утро, мистер.
Приветствие прозвучало настолько неожиданно, что я даже подпрыгнул.
Оглянувшись, я увидел возле машины старушку, но не согбенную, а, наоборот, высокую, жилистую, с обвисшими щеками и подбородком. Огромная шляпа, украшенная цветами, каким-то чудом держалась на седой голове. На старухе было нелепое платье с выгоревшим цветочным орнаментом, едва доходившее до колен. На ногах — старенькие сандалии, а в руке — плетеная корзинка. Из-под широких полей шляпы меня внимательно изучала пара пронзительно голубых глаз.
— Я сказала доброе утро, мистер, — повторила женщина, и ее тройной подбородок затрясся. — Рада, что вы приехали так быстро. Я ждала вас.
— Меня? — ошарашенно пробормотал я, ничего не понимая.
— А кого же еще! Мне не нравится, что надо снимать туфли каждый раз, когда заходишь в дом хотя бы на пять минут. Потом приходится их снова надевать, а это отнимает у меня драгоценное время, которое я могла бы потратить с большей пользой, работая в саду, а все дело в цистерне.
— В цистерне? — ничего не понимая, тупо повторил я.
— Конечно, — она хохотнула. — Ведь вы же специалист, молодой человек. Вам и карты в руки. Полагаю, вы хотите узнать, где она находится?
От необходимости отвечать меня спасло появление Элен.
— Вижу, вы уже познакомились с тетей Эммой, — довольным тоном сказала она.
— Мы еще не представлены друг другу, — уточнил я.
— Тетя Эмма, это Ларри Бейкер, мой друг, который любезно согласился провести у нас уик-энд.
— Вот как? — По лицу старушенции было видно, что она страшно разочарована. — А я-то решила, что он приехал отремонтировать наружный туалет. Какая жалость!
— Вы собирали цветы, тетя Эмма? — спросил я, только для того чтобы поддержать разговор.
— Цветы? — От негодования все три подбородка мелко задрожали. — Да я ненавижу эти мерзкие растения и давно поняла, что от красоты один вред. — Она откинула крышку корзинки, и я увидел, что она наполнена какими-то дурно пахнущими корнями.
— Это лекарственные корни, — доверительно сказала тетя Эмма. — На вид они неказисты, да и запах неприятный. Но корни очень полезны.
— Кому полезны? — не удержался и спросил я.
— Тому, кто страдает ревматизмом или артритом. — Она улыбнулась, обнажив огромные желтые зубы, которые не украсили бы и лошадь. — Корни надо мелко изрубить, пару дней подержать в уксусе, а затем делать компрессы. Прибинтуйте компресс к руке или ноге на ночь, а утром совершенно забудете о боли в суставах. Куда лучше всяких современных порошков, можете мне поверить. Вот так! — Старая дама захлопнула крышку. — Сегодня я не буду больше собирать корни. Они утрачивают всю целебную силу, едва на них падают первые лучи солнца. — Она отошла уже довольно далеко от машины, но неожиданно остановилась и повернулась к нам. — Да, Элен, едва не забыла… Прошлой ночью они вновь появились на озере и, как мне показалось, на этот раз были намного ближе к дому. По всей вероятности, мое последнее заклинание на них не подействовало. Но вскоре я соберу побольше поганок… На опушке, возле дуба, я видела, появилась целая семейка молодых крепеньких поганок. — Она противно захихикала. — Я высушу их, истолку и добавлю к толченым корням. Я знаю еще одну магическую формулу — специальную… Не сомневайся, милочка, на сей раз все получится. — Она понизила голос и заговорила с необычайной торжественностью. — Это достаточно сильное заклинание, чтобы справиться с дамнум манатум. Ну, а уж те, кто участвует в шабаше ведьм, захлебнутся в собственной крови! — Голос ее вновь стал нормальным, и она круто сменила тему. — Надеюсь, вы хорошо проведете уик-энд в наших местах, мистер Бейкер. Ядовитый плющ этим летом особенно хорош.
