— Разве вы не найдете нам ночлег, ваше высочество? — она кокетливо поправила сползающий на нос капюшон. Пусть этот… этот, в общем… видит, как хороша его будущая мачеха.
— Нет, принцесса. Нам нужно покинуть вашу страну как можно быстрее.
— Я не тороплюсь, — пожала она плечиком, искоса поглядывая на будущего пасынка, хотя поклялась себе даже не смотреть в его сторону. Но нужно же поддерживать светскую беседу и налаживать добрые отношения в будущей семье.
В ее интересах, чтобы наследник императора не видел в ней врага и не считал ее преградой между ним и его отцом. Виолетта, несмотря на юность, слишком хорошо знала, как отравляет ревность сердце: все шесть дочерей Роберта, про которых король вспоминал только за обедом, когда девочки садились за один стол, люто ревновали отца к его ненаглядному сынку.
— Вот как? — холодно отозвался Игинир, совсем не смотревший на девушку, к ее досаде. Все его внимание сосредоточилось на чернеющем южном горизонте, как будто там что-то можно разглядеть. — Напрасно. Император и без того очень недоволен нашей задержкой.
— В этом нет моей вины.
— Поверьте, он не будет разбираться. Лучше его не злить, мой добрый вам совет. Простите, мне нужно поговорить со старшим офицером. Не забудьте растереть лицо и руки, император не оценит отмороженного носа, — напомнил северянин, поспешно отходя от будущей мачехи.
«Сам ты отмороженный! А ведь не очень-то он почтительно говорит об отце», — отметила Виолетта, взглядом провожая бросившего ее мага.
Тот кивнул кому-то по пути:
— Кайш, проследи.
«Как псу, — поморщилась девушка. — Охраняй, фас, сидеть».
Слева в шаге от принцессы беззвучно выросла фигура воина, чьи доспехи слабо поблескивали в лунном свете, поклонилась:
— К вашим услугам, ваше высочество.
Не успела Виолетта рта открыть, как справа появилась еще одна широкоплечая фигура. Молодой голос приказал:
— Отойди на два шага, Кайш, ты слишком близко подошел к особе королевской крови.
В темноте принцесса уже не могла рассмотреть лица говорившего, но догадалась по голосу, что это Яррен, — один из горцев-телохранителей, присланных лордами Белогорья по договору между ее матерью, изгнанной в горы, и отцом. Принц Игинир лично отбирал лучших из младших горных лордов для охраны дочери королевы Хелины.
— Забота о ее высочестве — наше дело, пока мы в пределах Гардарунта, — продолжил парень. — И за его пределами тоже, сразу предупреждаю. Подходить к нашей принцессе ближе, чем на три шага дозволяется только императору и его наследнику.
— Я лишь выполняю приказ, Яррен, — возразил Кайш, но на шаг отступил.
— На два шага, я сказал! — горец мгновенно налился яростью.
Стычке помешал клич старшего офицера:
— Отряд, по коням! Хем! Ласс-аан!
А к принцессе уже спешил принц Игинир.
— На этот раз вы поедете со мной, миледи, — сказал он, протянув ей обтянутую перчаткой ладонь.
— Невозможно! — высказался самозваный блюститель нравственности Яррен. — Грубое нарушение этикета. Недопустимо!
— Горец, нам не до этикета и не до споров. Мы уберемся отсюда самым быстрым способом, какой выдержат леди. Ты же видишь, что там творится! — Игинир повернул лицо к югу.
Это не ночная тьма! — с ужасом осознала Виолетта. Неба как такового не было. Вместо него над землей Гардарунта нависло нечто — то ли невероятных размеров черные крылья, то ли огромная раззявленная пасть. И это нечто выдыхало клубы мрака, расползавшиеся по земле.
— Это же… — голос Яррена дрогнул, внезапно стал глухим и отчаянным. Он повернулся к кронпринцу. — Ты позволишь мне остаться? Я должен быть там. Я должен помочь!
Летта не успела удивиться ни просьбе, ни тому, что какой-то горец с принцем на ты.
— Нет, — осадил его Игинир. — Там есть кому помогать. А ты нужен мне здесь. Ты принес присягу, и никто тебя от нее не освободит, пока не выполнишь обязательств. А ты, напомню, обязан от лица короля Роберта и королевы Хелины передать жениху руку их дочери на бракосочетании.
Яррен скрипнул зубами и, молча поклонившись, снял с плеч и подал Виолетте свою огромную шубу на рысьем меху.
— Укройтесь. Будет еще холоднее.
— А как же вы? — нахмурилась девушка.
