В 1968-м его следы потерялись. Наверняка он жил среди шахтеров и рабочих горнопромышленных компаний, среди земледельцев — в мире черных. Там и приметил его Фарабо: он взялся кормить мальчика, заботиться о нем, дал ему крышу над головой, выучил. Эрван не стал подробно останавливаться на этом моменте, он уже говорил с самыми надежными свидетелями: Феликсом Краусом и сестрой Марселлой. Особый интерес вызывало то, что произошло после убийств и ареста Человека-гвоздя.
1971 год. Месяцы перевоспитания, разговоров и доброжелательности. Марселле удается вытянуть из мальчика его историю, которую она тут же решает похоронить. Грегуар Морван, со своей стороны, изворачивается, чтобы отослать ребенка в Бельгию без всякой огласки.
Возвращение на исходную позицию. Арно поступает в заведение Малапанс, недалеко от Онеля, в провинции Эно. Год спустя в приюте случается пожар. Восемь детей погибают, трое выживают, один из них Филипп Криеслер. На самом деле — Арно Луаян. Разумеется, Эрван решил, что пожар был делом рук Ноно. Он съездил в Онель. Прочел газеты, встретился с еще живыми священниками. Ни тени намека на действия злоумышленника. Ему пришлось признать, что удача может улыбнуться и дьяволу.
После нескольких недель в больнице Филиппа приняли в интернат Нотр-Дам-де-Сион, франкоязычное заведение во фламандском регионе, недалеко от города Оверейсе. Вероятно, там он снова подвергся сексуальному насилию. Его спасла тогдашняя языковая война. После разделения университета Лувена на две части фанатики фламандской самости добились закрытия интерната — Walen buiten! Учеников распределили по другим приютам: Филипп пересек границу и оказался в новом заведении в Сент-Омере, во Франции. Больше никто его не задирал: в тринадцать лет подросток превратился в крепкого парня ростом под метр восемьдесят.
1980 год. Криеслер получает диплом с оценкой «хорошо». После африканского кошмара и долгих католико-извращенческих лет он находит свой путь: университет, стипендия, французский паспорт. Пишет диссертацию по литературе и философии в университете Амьена. Увлекается музыкой, хоть и остается самоучкой. Сначала гитарой, потом лютней. Много раз посещает с гуманитарными миссиями Африку, возвращаясь в места своего детства. Насколько можно судить, именно там он получил основы медицинского образования.
Эрван съездил на север, потом в Амьен. Он перерыл архивы, встретился с преподавателями, учениками, руководителями кампуса. В словесном портрете все оказались единодушны: мечтательный, симпатичный, обожал музыку барокко и старинные инструменты. Но всплыли и странные факты. В Сент-Омере были искалечены лошади, убита собака, и осколки зеркала воткнуты ей в глаза. В окрестностях Амьенского университета были задушены бараны, а их бока утыканы гвоздями. Виновного не нашли. Не было установлено никакой связи с учеником Криеслером, блестящим, нелюдимым и спокойным. Он выдал себя только один раз. Достигнув совершеннолетия, он бывал в компании молодых художников — живописцев, скульпторов, режиссеров видеофильмов… Во время одного из перформансов с кровью и внутренностями он слетел с катушек и попытался убить женщину, которая участвовала обнаженной в постановке. Придя в себя, он объяснил, что принял новый наркотик с сомнительными эффектами. Больше его на артистические сборища не звали.
На протяжении всех этих лет за ним не числилось ни одной сексуальной или эмоциональной связи. Подозревали, что он гомосексуалист, который сам об этом не знает. Приветливый, улыбчивый, он ни к кому не привязывался и не искал никаких отношений. Только ансамбль любителей музыки барокко мог похвастаться тем, что в точно назначенный час он приходил на репетиции.
В 1987-м он получает две ученые степени, а потом записывается в школу офицеров полиции. В девяностых делает карьеру спокойного, достойного полицейского, пока в 2001-м его не переводят в управление. По иронии судьбы Криеслер поступает в уголовный розыск до Эрвана, когда тот еще работает в бригаде оперативного вмешательства. Конечно, он уже наблюдает за будущим шефом: всего несколько дверей отделяют одну бригаду от другой.
