Но значительное число авторов берут эту азбучную, по мнению Ивановой, истину под сомнение и отказывают художественной прозе в монопольном праве на ритм. Вот ряд соответствующих суждений (причем, как и в других случаях, я намеренно привожу здесь ответы писателей очень различных – и по манере, и по масштабу, и по жанровым и стилевым привязанностям). «И научная, и публицистическая, и деловая проза в своих лучших образцах должна быть ритмична, ибо ритм экономит слова и передает информацию прямо в „подсознание“ читателя, попутно эмоционально „встряхивая“ его застоявшиеся мозги» (В. Конецкий). «Ритм присущ всем видам прозы. Другое дело, что разным жанрам свойственны, возможно (и – вероятно), различные ритмические системы и схемы» (Л. Успенский). «На мой взгляд, ритм – свойство языка вообще и, само собою, художественной прозы… Считаю ритм достоинством и публицистики, и других, даже самых далеких от литературы видов письменной и устной речи» (В. Белов). "Что касается публицистической, научной, деловой прозы, то у хорошей публицистики с художественной прозой одни задачи, законы и правила. Научная – написанная образным литературным языком – также стремится к этому образцу… Слог, не заботящийся о силе воздействия на читателя, на мой взгляд, просто дурной слог. Он не стоит того, чтобы вдумываться, есть у него ритм или нет. Наверное, есть. Случайный, с чужого голоса, все фразы вразнобой: примитивный и плохо слаженный оркестрик… У канцелярской (деловой) прозы, напротив, ритм строгий, устоявшийся, чеканный… все здесь подчинено задаче внушения, настаивания, разъяснения. Ритм важный, без тени колебаний, правота подразумевается сама собою, фразы длинные, дремотные, гипнотизирующие" (Л. Обухова). "Всякий… оригинальный по обработке слова текст имеет свой ритм: будь то статья Белинского или роман Фолкнера, рассказ Бабеля или трактат Паскаля. Это – голос, а значит – и движение во времени" (Р. Райт-Ковалева). Об особенностях ритмики некоторых научных и публицистических статей говорит и А. Приставкин, добавляя к этому перечню еще и письма: «В письмах чувственные, интеллектуально богатые и глубокие натуры, вовсе неумышленно, используют ритмы для лучшего самовыражения».
Обобщая эти суждения, можно заметить, что подобная расширительная трактовка сферы проявления ритма базируется более всего на следующих трех предпосылках: 1) ритм основывается на свойствах языка вообще;
2) ритм связан с индивидуальными особенностями авторской личности, которые могут так или иначе проявляться в разных типах высказываний;
3) ритм всегда так или иначе воздействует на читателей и слушателей, а различные речевые разновидности по необходимости связаны с разными формами такого воздействия. Если первый из названных факторов обусловливает, так сказать, первичную ритмичность любого речевого процесса, то взаимодействие этого фактора с двумя другими определяет разный характер и степень этой ритмичности.
И действительно, если оставаться в сфере только количественных и лингвистических характеристик, то художественная проза просто занимает одно из мест в этом общем речевом ряду, имея особый, присущий ей показатель степени ритмичности, может быть показатель наиболее «высокий». Но, с другой стороны, даже оставаясь в пределах количественного подхода, мы видим, что это ритмическое богатство не просто «большое», но совершенно особое, т. к. в художественных текстах – и только в них – все другие речевые разновидности используются в качестве своеобразного строительного материала. Так что разные формы и степени ритмичности, характеризующие те или иные типы целых прозаических высказываний, трансформируются, становясь составными частями принципиально иной художественно-речевой системы. В ней, как уже говорилось, многообразно взаимодействуют и объединяются признаки различных видов книжной и разговорной, устной и письменной речи – и в этом главная причина той «срединной» (а точнее, синтезирующей) позиции, которую занимают показатели художественной прозы по отношению к характеристикам научной и разговорной речи.
