В течение многих лет в СССР росли формы общественного потребления – бесплатное жильё, здравоохранение, образование, дешёвая электроэнергия и т.д. К 80-м годам их объём в потребительской корзине превысил пятьдесят процентов. Наступил предел разумности потребления: больше половины произведённого национального дохода распределялось бесплатно. Это означало, что заработная плата перестала быть основным мерилом жизненного уровня. Люди утрачивали стимул хорошо работать. Это в первую очередь било по наиболее способным и активным. Поэтому уже в последующие годы брежневских времён в Госплане созрело понимание, что от уравнительной системы оплаты труда надо переходить к дифференцированной, а в дополнение к государственному сектору разрешить частный. Предлагалось создание частных предприятий «в сфере услуг и торговли, лёгкой промышленности, в передовых ресурсосберегающих отраслях, тесно связанных с научно-техническим прогрессом». Здесь новый сектор путём конкуренции быстро вытеснил бы нерентабельные госпредприятия.
Первый шаг был сделан в июле 1982 года, когда Брежнев подписал постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР о введении новых цен на хлеб. С 15 января 1983 года вдвое повышалась цена на него и вдвое же увеличивались все зарплаты. Из этого следовало, что население ничего не теряло, но более высокооплачиваемые фактически получали бы значительную прибавку. К тому же дотационное зерновое производство становилось рентабельным и должно было вытянуть мясомолочную отрасль. Активно отстаивал это постановление и М.С. Горбачёв, тогда секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству.
Однако 10 ноября 1982 года умер Брежнев. Генеральным секретарём ЦК КПСС был избран Ю.В. Андропов, который победил в конкуренции с ближайшим сотрудником Брежнева К.У. Черненко. Горбачёв, демонстрируя лояльность, посоветовал Андропову отложить повышение «хлебных» цен, чтобы не связывать начало деятельности со столь радикальной реформой. Последний советский премьер-министр Валентин Павлов подчёркивал: «Он, конечно, не мог думать в 1982 году, что собственными руками подрубает будущую перестройку».
С каких реформ начинать?
Сошлюсь на разговор Горбачёва и Дэн Сяопина, состоявшийся 16 мая 1989 года во время визита советского лидера в КНР. Касаясь идущих в СССР и Китае реформ, Горбачёв сказал: «Вы начали преобразования с экономики, а мы – с политики, но в итоге придём к одному результату».
Дэн Сяопин возразил: «Мы придём к разным результатам».
В этом коротком споре я вижу ключ к нашей недавней истории.
В мемуарах Горбачёв предпочёл об этом умолчать, хотя Евгений Примаков, сопровождавший тогда генсека, в беседе со мной подтвердил, что такой разговор был.
Реформы Горбачёва разрушили политическую систему СССР, базировавшуюся на конституционности партийных органов. Как только КПСС стала уступать власть, она превращалась в живой труп, от неё следовало избавиться. Началось бегство республиканских элит от центра, источника дезорганизации. 12 июня 1990 года Съезд народных депутатов Российской Федерации принял Декларацию о государственном суверенитете России и верховенстве российских законов. В СССР создалось двоевластие. Борис Ельцин, избранный председателем Президиума Верховного Совета РСФСР, стал лидером оппозиции. В борьбе с центром российские власти приняли ряд постановлений, ограничивающих действие законов СССР на территории России. Особенно сильный удар получила финансовая система, после того как российское руководство решило ограничить поступление налогов в центральный бюджет. Ельцин обещал директорам предприятий вдвое снизить налоги, если они перейдут «под знамёна России».
Отныне распад государства стал делом времени. Союзное руководство в глазах общественности превратилось в реакционеров, не желающих улучшить жизнь народа либеральными реформами. Авторитетные представители интеллигенции выступили на стороне Ельцина, который в глазах большинства стал выразителем национальных интересов России.
Если читатели увидят в этом тексте зеркало нашей злободневности, автор не будет возражать.
