В 1986–1990 гг. производилось по 750 кг зерна на душу населения в год, а надо 1000, вот разницу и докупали. В этот период, в конце жизни РСФСР, расход зерна на кормовые цели был 71–75 миллионов тонн. Сегодня – 37–38.
В настоящий момент Россия производит зерна меньше, чем когда-то производила РСФСР. Производство зерна на душу населения составляет 620 кг. Это на 13 процентов ниже советских показателей и на 38 процентов ниже оптимальных показателей. В урожайный 2009-й собрали 97,1 миллиона тонн, продали за границу 21,8 миллиона тонн.
Вполне допускаю, что при объективном подъёме сельского хозяйства зерно опять придётся закупать. Продавать уж, во всяком случае, не придётся.
Если в ближайшем пятилетии будет реализовываться Доктрина продовольственной безопасности и экономической доступности продовольствия (так это, кажется, называется) и потребление мяса на душу населения увеличится с нынешних 58 кг в год до 65–70 (при норме 81), а молока – с нынешних 240 кг в год до 270–280 (при норме 392), потребуется на кормовые цели 10–12 миллионов тонн зерна в год дополнительно. Но это при действительном подъёме.
А сегодня я и сама волею судеб стала экспортёром зерна – организовали компанию по экспорту зерна за границу. Возим в Турцию небольшими баржами, во Вьетнаме пытаемся найти сбыт. Почему же мы вывозим зерно? Да потому что использовать его особо не на что. Зерно у нас кормовое, а кормить некого – скотину извели. В наших хозяйствах «общественного» животноводства нет. Разводили поначалу овец, были и свиньи, но потом мы не совладали с массовым, прямо-таки промышленным воровством кормов и животноводство ликвидировали.
Подобные процессы происходят и в других хозяйствах – вот и образуются умиляющие либералов «излишки зерна». Причина этих излишек – вовсе не в невесть откуда взявшемся процветании (его нет и близко), а
всего лишь в разгроме животноводства.
В нашем хозяйстве его нет просто физически, а в целом по стране поголовье уменьшилось примерно вдвое. А ведь именно животноводство – главный потребитель зерна. Нет его – высвобождаются «излишки», вот и секрет «процветания».
По уму, с государственной точки зрения, ввозить мясо – невыгодно и неразумно. Гораздо умнее пропустить зерно через свинью или корову, а не вывозить просто так. Животноводство – это, так сказать, второй передел, ценность продукта возрастает. Но
животноводство на порядок труднее как бизнес, чем полеводство,
хотя бы потому, что требует единовременных и больших инвестиций в оборудование, в племенных животных. Кстати, по производству мяса сегодня наша страна триумфально приближается к уровню 1980 г.
Как-то, в позапрошлом, кажется, году в нашем райцентре, в Сальске, был праздник урожая. Ну, речи произносят, самодеятельность пляшет – всё как полагается. И вот среди прочих ораторов выступил старичок, бывший секретарь райкома. «Достижения наши велики и неоспоримы, – сказал он. – Если дело пойдёт так же хорошо, то можно надеяться, что вскоре мы достигнем советского уровня производственных показателей нашего района».
Вот так обстоит дело с экспортом зерна, а заодно и с прогрессом отечественного земледелия.
Рывок к современной западной цивилизации, под знаком которого прошли 80-е и 90-е годы, обернулся всё сильнее набирающей силу "азиатчиной", проникающей и в наш быт, и в систему политических институтов, влияющей на общий культурный и нравственный климат нашего общества.
Нравы и обычаи восточных диаспор сами превращаются в норму нашей жизни, а не адаптируются к нашей культуре, к нашим традициям. Миграционное наступление на коренные российские регионы выходцев из дальней и ближней Азии дополняется политикой властей, убедивших себя в том, что только в гастарбайтерах спасение нашей экономики.
Давайте смотреть правде в глаза. У не объединённого никакими идеями и целями нынешнего российского большинства мало шансов противостоять натиску мигрантов, который уже можно смело называть великим переселением народов.
Скорее всего, это оно будет приспосабливаться к ним, приезжим, забывая свои собственные традиции, свою культуру.
