— Спойте мне серенаду! — взглянув прямо ему в душу, приказала она.
— Но у меня нет слуха… — попытался увильнуть Крот.
— Ничего, — усмехнулась лисичка, поудобнее устраиваясь в кресле из обрывков недосмотренных археологом сновидений. — У вас есть внутренний слух. Во сне этого достаточно.
И Крот спел ей серенаду с помощью внутреннего слуха. Он любовался прекрасной и жестокой агентшей внутренним зрением, вдыхал аромат ее духов внутренним обонянием, и даже позволил себе кое-что с помощью внутреннего осязания — но в этом он ни за что бы ей наяву не признался. Еще пристрелит.
Крот проснулся счастливым, и счастье длилось ровно семнадцать секунд — именно столько времени понадобилось еноту, чтобы понять — задание он с треском провалил. Он испугался, взгрустнул, помрачнел, отверг идею снова поискать Лиса Улисса в сновидениях, как несостоятельную, и принялся выдумывать способы сообщить о провале таким образом, чтобы Самая Секретная Служба не очень сильно на него рассердилась. Тут-то в дверях и возник Георгий. Вид у него был такой, что Крот немедленно отмел вывод, будто суслик продал его врагам. Зато появилась мысль, а не продал ли Георгий кому-нибудь душу.
— Ну? — тоном сварливой жены произнес археолог. — И где вы шлялись всю ночь?
Георгий присел на краешек кровати, взгляд его приобрел блаженное выражение.
— Я был в райском саду. Со мной говорили души еще не рожденных умерших. Звучала прекрасная музыка, под которую мне явились добрые ангелы. Они прогнали злых демонов. А может, это добрые демоны прогнали злых ангелов. Не помню. Но стало так хорошо. Это было блаженство и наслаждение, это была ночь приобщения к тайнам бытия и секретам жития. Я почти разгадал загадки Вселенной. Вот только поспать мне совсем не удалось.
Суслик замолчал, а напуганный Крот постарался не издать ни звука, чтобы ненароком не выдать своего присутствия.
— Лис Улисс, — внезапно сказал Георгий.
Крот подскочил на месте.
— Что?!
— Кто такой Лис Улисс? — спросил Георгий, и в его взгляде наконец появился намек на осмысленность.
— Откуда вам известно это имя?!
— В мэрии слышал. В том числе, и от вас.
— Никогда не произносите его! А лучше вообще забудьте!
— Это как-то связано с картой у вас на животе?
— Это не карта! И вообще, не вмешивайтесь в мою жизнь! Я же в нее не вмешиваюсь!
— Это как-то связано с райским садом?
— Ну все, довольно! Некогда мне на дурацкие вопросы отвечать! Надо звонить в мэрию, узнавать про разрешение!
Енот решительно сел к телефону, а Георгий опрокинулся на спину, подложил лапы под голову и задумался. Бенджамин Крот что-то от него скрывает, это очевидно. Цель его поездки в Вершину — далеко не научная. Наверное, археолог не хочет пугать Георгия и потому молчит. Ну и ладно, пускай. Георгий и сам способен понять, что к чему.
Все дело, разумеется, в карте на животе у енота, хоть тот и уверяет, будто это какая-то дурацкая надпись. Но надписи так не выглядят. Так выглядят карты. Крот стремится в Сабельные горы, чтобы… чтобы… А! Чтобы избавиться от карты, конечно! Потому что носить на себе такую штуку смертельно опасно. А в горах живет мудрый древний дух Лис Улисс, который единственный и способен избавить археолога от напасти. Всякие другие звери пытаются этому помешать, потому что эта карта нужна им самим. И теперь они хотят найти Лиса Улисса раньше Крота, чтобы убить его! Как они собираются убивать дух, пока непонятно, но это и не важно.
А карта на животе у Крота появилась из-за того, что археолог пренебрег древним проклятием и вскрыл гробницу сфинкса.
— Крот, вы бывали в гробнице сфинкса? — на всякий случай уточнил суслик.
— Что? А, бывал, да, — рассеянно ответил занятый телефонным разговором археолог, не очень-то понявший, о чем его спрашивают.
Ну вот. Георгий на верном пути. Археология, вообще, ужасно опасная наука, постоянно приходится иметь дело с древним злом, которое только и ждет, чтобы его откопал какой-нибудь научно озабоченный бедолага. Как известно, любой, кто посягнет на гробницу сфинкса, будет нести на себе проклятие древних царей. Вот Крот его и носит. Но, судя по тому, что краем уха удалось услышать Георгию, Лис Улисс — дух злой. И на самом деле он вовсе не спасет Крота. Наоборот, он должен довести до конца начатое древними сфинксами. Ведь духи гор и древние сфинксы всегда заодно, это известный мифологический факт. Если наивный Крот отыщет Лиса Улисса, тот вовсе не избавит его от карты, а активизирует ее. И тогда реки на ней превратятся в потоки крови, холмы и горы — в ужасные язвы, а долины — в алые шрамы. В общем, Крот умрет в страшных мучениях.
