– Смеешься? - фыркнула Таисс, втягивая носом воздух и подозрительно разглядывая содержимое собственной тарелки. - Окунь, между прочим.
– Да хоть форель! - поморщился эльф, стряхивая косточку на пол. - Крысятник…
– Найдешь хвостик - не выкидывай, - дриаду развеселили слова ласкайла. - Они для некоторых зелий просто незаменимы… Дальше как поедем?
Велен задумчиво помахал ложкой, вытер губы и отодвинул пустую посуду.
– По Каресельскому тракту, иначе никак. Дня за два доберемся. Сейчас через… как те ворота называются?
– Малые. На Каресельский выходят Малые ворота, - ответил Нэр, который все еще колебался, стоит ли доедать завтрак.
– Вот! Ну, и чего сидим, а? Все всё доели? Нэр, эта каша действительно несъедобна. Таи, золото ты наше, ты сейчас дырку от усердия в дне проскребешь! Рос, доел?
Гном кивнул, облизывая ложку.
– Доел. По коням, ребята! Если госпоже ведьме лошади не нравятся, она может воспользоваться метлой. Под лестницей в углу стоит, я видел.
Борода низенького бойца стояла торчком получше любой метелки. Велен расхохотался.
– Может, нам тут остаться? А то грозный герой обует нас всех, будем за его спиной ушами хлопать.
– Не будем, - улыбнулась Таи. - И чуть что, удрать мы всегда успеем. Только я все-таки верхом поеду, если господин Рос не возражает.
Господин Рос не возражал.
* * *
– А коль забуду те слова, пусть буду я, как ты, свинья, болтаться на высокой ре-е-е-е! - Велен дотянул "е" последней строчки пятого куплета и присоединился к дружному высвистыванию проигрыша. Гимн флибустьеров летел над трактом. Маг солировал, эльф недурственно подхватывал мелодию и рифмы, музыкально подвывая в некоторых местах, гном свистел басом. Дриада ехала чуть впереди и часто оборачивалась на своих спутников. В уголках ее губ блуждала улыбка, пока не выдерживающая неравной борьбы со странной бледностью и черными угольками в глубине взгляда.
– А ну, стой-й-ть! - не очень трезвый, но очень решительный рявк вспугнул Глашая, заставив коня непослушно завертеться на месте. - Стой-й-й-ть, кому говорят!
Путники опешили от такой наглости и послушно остановились. Из кустов с диким треском выбрался обладатель зычного голоса, браво размахивая коротким мечом.
– Кошеле-ё-к или жизнь! - разбойник покачнулся, но на ногах устоял. Традиционная фраза в его устах звучала скорее смешно, чем грозно. Рой, конь Велена, презрительно фыркнул. Взгляд мужика скользнул по фигуре дриады: - Или… не жи-и-знь…
Разбойник явно сам не знал, чего требует. И на что нарывается. Глаза ведьмы нехорошо сузились, а рука непроизвольно потянулась за плечо.
"Тварь. Грубая и грязная скотина. Ненавижу!…"
– Не советую сопройти… сорпоти… сопротивляться! - пригрозил без пяти минут новобранец в ряды мертвых. Острие меча опасно вильнуло в непосредственной близи от эльфийского коня, но тот только чихнул. - Я тут не один!
Из кустов радостно ломанулись соратники охочего до дармовых денег пьянчужки. Полдюжины, дюжина, полторы… Двадцать против четверых - это неплохо даже для необученных разбойников! Гном довольно крякнул, предвкушая забаву, эльф одними пальцами аккуратно закрепил снятую тетиву - трюк, выдуманный остроухими лучниками как раз для таких вот случаев.
– Девку живой! - заорал вожак, сообразив, что просто так путники расставаться с имуществом не намерены. Впрочем, как и колдовать. И ведьмак, и ведьма не прочь были размяться, обойдясь только холодным оружием. По крайней мере, сначала. - Ма-й-й-а!
Меч свистнул, с одинаковой легкостью рассекая и воздух, и тело. Велен не стал ждать, пока воодушевленно вопящая толпа снесет его с лошади, и спрыгнул сам, еще в полете обнажив смертоносное оружие. Рос отстал от него буквально на пару ударов сердца, да и Нэр с Таисс ждать себя не заставили.
Взвилась стрела, чтобы через мгновение затрепетать в груди у особо ретивого последователя голосистого мужика. Эльф каким-то невероятным прыжком оказался на дереве и теперь методично расстреливал лесную братию. Магический план вокруг него расцветили нежно-салатовые разводы, какие остаются от эльфийского колдовства. Завертелась, врубаясь в тела, смертоносная секира. Рос бил быстро и четко, словно оружие было всего лишь продолжением его собственных рук и мыслей. Поголовье местных татей стремительно уменьшалось. Таисс засмотрелась на гнома, отвлеклась и тут же об этом пожалела, ощутив, как прижимается к горлу чужая сталь. Поганенький сплав, надо сказать.
