— Эта. Ты чего? Ты откуда?.. — стал он спрашивать растерянно, кажется, он сам не знал, что хочет спросить, скорее всего он растерялся оттого, что увидел меня, такую худенькую и тоненькую, и такого здорового парня у моих ног.
Он шагнул, переступая порог.
И в эту же секунду получил кулаком в живот. Он согнулся, открыл рот, пытаясь вдохнуть воздух, и в это время Витька ударил его сверху ладонью по шее, ребром ладони. Что-то хрустнуло в том месте, куда пришелся удар. Витька успел его схватить за плечи и опустил на пол так, чтобы тот не загремел, падая.
— Витя, ты что делаешь? Витечка, зачем? — заскулила я.
— Замолчи, — проговорил он тихо и положил мне пальцы на губы, а сам он в это время быстро и внимательно осматривался по сторонам.
Потом он наклонился над вторым, и я увидела, как он стал вынимать из его руки зажатый в ней пистолет. А я ведь даже не заметила его. Правда, когда этот человек вошел в дверь, руку он держал опущенной и, видимо, не посчитал необходимым пугать этой штукой меня.
Витька взял пистолет, сунул себе за пояс, а потом подошел к первому, приподнял рубашку на нем, она не была заправлена в брюки, а была выпущена, и под ней у того тоже оказался пистолет, он был у него засунут за пояс.
Наверх, на второй этаж дома вела широкая лестница. И откуда-то оттуда сверху невнятно доносились голоса.
Витька, перепрыгивая через две ступеньки, но совсем бесшумно, как кошка, забежал по лестнице вверх. И недовольно посмотрел на меня, потому что я была уже рядом, не успел он остановиться.
Он и я, следом за ним, осторожно подошли к чуть приоткрытой двери.
В комнате было человек шесть или семь: кто-то смотрел телевизор, двое скучно играли в карты и от скуки сильно ударяли ими по столу, один наблюдал за игрой, один человек сидел и чистил разобранный автомат.
Я отошла от двери и посмотрела в окно, выходившее на противоположную от входа в дом сторону.
Там внизу стояло не меньше пяти машин и еще несколько человек рядом с ними.
Витя подошел ко мне, тоже посмотрел вниз.
— Я так и думал, что здесь у Лысого база, — проговорил он.
— У какого Лысого? — спросила я.
— Герман. Беспредельщик один, — объяснил он, — он связан с конторой.
Пусть меня накормят грибами, какие съел сегодня Витька, если мои знания увеличились хоть на полкопейки после этого его объяснения.
Место, где мы стояли, было как бы бельэтажем, оно нависало над огромной передней. Я отошла от окна к перилам, посмотрела вниз. И вдруг в окне первого этажа, с той стороны, где была входная дверь, мелькнул чей-то силуэт.
— Кто-то идет, — прошептала я быстро, взглянув на Витьку.
Ему ничего не нужно было объяснять, он тут же бросился по лестнице вниз, подбежал к входной двери и снова встал, прижавшись спиной к стене.
Дверь открылась в эту же секунду; совершенно спокойно, ничего не подозревая, вошел человек, молоденький, ему было года двадцать три. И тут же Витька схватил его за рубашку на плече, сильно дернул на себя, прижал его спиной к себе, сдавив предплечьем горло.
— Будешь шуметь — пристрелю сразу, — предупредил он и ткнул ему пистолет прямо в ухо, потом спросил:
— Где ваш гость?
— Какой гость? — хрипло, нервно и испуганно спросил тот.
— Не прикидывайся идиотом, — проговорил Косарь со злостью и прижал пистолет с такой силой, что я подумала, он ему сейчас ухо проткнет.
Парень этот скривился от боли, казалось, что он хочет разрыдаться, но он не пискнул даже, а только сказал, с трудом выговаривая слова:
— Внизу, в подвале.
— Пошли проводишь, — Витька убрал руку с горла своего пленника и ткнул пистолетом ему в затылок, толкнул в сторону от двери.
Они подошли к лестнице. Я тоже спустилась по ней вниз и подбежала к ним. А под лестницей, оказалось, есть проем, совсем темный, только когда я подошла вслед за Витькой и этим нашим провожатым к тому месту, я увидела, что там есть ступеньки, кирпичные ступеньки, круто ведущие вниз.
— Руки за голову! — когда наш пленник ступил на первую ступеньку, приказал Витька. — Если споткнешься, сразу стреляю, — предупредил он зачем-то, потому что спотыкаться на такой крутой и темной лестнице едва ли кто и сам захочет, а вот от его предупреждения он мог только, скорее, от страха споткнуться.
