— И вы больше о нем не слышали?
— Естественно, нет. — Он вздохнул и умолк.
Я спросил:
— Почему «естественно»?
— Ничего другого нельзя было ждать. Когда долго работаешь в космосе, забываешь про некоторые вещи. Воздух в кабине вездехода не был земным — это была кислородно-гелиевая смесь, которую применяют всюду на внеземных объектах.
— Ну и что?
— Его лидер-баллон наполняла кислородно-гелиевая смесь. И он увлек его к планете с кислородно-гелиевой атмосферой. А таких нет в солнечной системе.
— И…
— Да, — горько сказал он. — Это я своими руками отправил его в безвозвратное путешествие к звездам. Возможно, на другой край вселенной. Ведь небесные тела с такими атмосферами встречаются, видимо, редко. А здесь накладывалось условие, чтобы планета имела открытые водоемы.
Он помолчал.
— Мне часто снится один и тот же сон: как я поднимаюсь со дна под чужое зеленое — всегда зеленое! — солнце, и возврата на Землю нет… И я просыпаюсь в холодном поту.
Он снова умолк. По висящему над горизонтом информшару опять пошли полосы настройки. До начала передачи оставались считанные минуты.
— Но вы преувеличиваете трагичность ситуации, — сказал я. — На планете, куда он попал, есть вода. Есть кислород. Скорее всего есть жизнь. Все не так уж трагично.
— Да, я об этом думал. Но что такое человек, навсегда оторванный от Земли? Человек, лишенный общества себе подобных? Нет, он погиб, пропал безвозвратно. И это я своими руками…
— Но это тоже не так! — воскликнул вдруг я. — Ведь, кроме лидер-баллона, у него были два дыхательных. С воздухом! С обыкновенным земным воздухом, взятым на Черном море! Что могло помешать ему зарядить этим воздухом лидер-баллон и вернуться?!
Он не ответил. Костер погас совершенно. Внезапно стало гораздо светлее
— это ожил небесный экран. Наступила пора первого репортажа о первом межзвездном старте. И на экране появилось лицо научного руководителя экспедиции. Очень запоминающееся лицо.
Его узнал даже я. Прямые черные волосы, орлиный нос, темные выразительные глаза… Вылитый индейский вождь, сошедший со страниц старинного вестерна…
Я перевел взгляд на своего компаньона. Тоскливое выражение испарялось из его глаз, уступая место улыбке.
