Пршемысл
Кто сомневался в этом? Разве я И вся страна не служим ей покорно?
Власта
Она ведь многим жертвует любви.
Пршемысл
Кто добровольно жертвует — свободен.
Власта
Кто сам себе идет наперекор, Тот все равно что кем-то приневолен. Ты что же думаешь-хозяйка дома, Владычица служанок, целый день Жужжащих веретенами, — Либуша, Та самая, которую мы знали? И для того ли Крок, наш славный князь, С супругой богоравной сочетался, Чтоб дочери его о пустяках Заботились, как все другие жены? Пусть не сознаньем — существом своим Она в плену: где молния очей, Что по-орлиному глядеть умели В грядущее? Где сила, что жила В ее груди и к сердцу поднимала Далекое и близкое? Поверь мне, Она по сестрам истомилась: здесь Ее жилье, там — подлинное место.
Пршемысл И все-таки она их избегает.
Власта
Она страшится собственных желаний,
Но я уже ходила от нее
Просить сестер, чтоб дали ей вернуться.
Пршемысл То было после нашего союза?
В л а с т а
Нет, раньше.
Пршемысл
Ты сама дала ответ. Здесь перед ней благоговеют все. Закон — ее малейшее желанье. С тяжелым сердцем отказались мы От города, что был уж назван Прагой, Лишь потому, что ей он не угоден.
В л а с т а
Нет, ты ошибся! Вот он, мой ответ.
Из боковой двери выходит в сопровождении двух служанок Либуша в черной одежде.
Пршемысл
Зачем, жена, ты в черное оделась? И почему бледна?
Либуша
Не я бледна, А ты меня давно не видел в черном. Так я ходила при отце, и так Ходила мать моя, и ходят сестры. И надо мне одеться, как тогда, Затем, что я хочу себя настроить Для зрения духовного, а ныне Мой дар священный слишком ослабел, И одеянье, этот внешний знак, Ему должно подмогой послужить. Ну, а теперь пора идти к народу.
Пршемысл
Но для чего?
Либуша Чтоб место освятить. Пршемысл Мы отменили торжество закладки,
Л и б у ш а
Из-за меня не должно прекращать Полезного обдуманного дела. Мой первый долг — забота о народе, Ребяческим причудам вопреки.
Пршемысл Не будет этого.
Л и б у ш а (топая ногой) Я так хочу! Прости, любимый. Это прежний дух, Ко мне сошел он вместе с черным платьем. Ты должен подчиниться, как тогда, Когда боролись мы, хотя победа Тебе досталась.
(Добромиле.)
Распусти мне пояс.
Добромила Да он совсем свободен, госпожа.
Л и б у ш а (Пршемыслу) Ты знаешь пояс мой?
Пршемысл
Сними его, Раз он тебе стесняет грудь, Либуша.
Л и б у ш а
Я с ним в могилу лягу. И к тому же Он в глубине души моей рождает Живую память об отце и сестрах. Встают, сменяясь, образы и лики, Я вижу в них все, что неясно мне. Но — прочь, не надо! Слишком это скорбно.
Власта А вправе ты его сейчас носить?
Либуша Мне, как и сестрам, это дар отца. Власта
Да, но кому дарил он? Юным девам, Нетронутым грехом и скорбью мира, И в память вашей матери высокой. А ты спустилась к маете земной, Ты тесный круг своих разорвала. И тот восторг священный, что давался Тебе легко, ты вымучишь теперь. Остерегись, не выдержишь, Либуша.
Либуша
Я не хочу существовать без пользы. Мне в новой жизни не дано творить, Но приобщусь к ней, освятив ее И весь народ. За дело! Принесите Смолы, семян дурмана, белены И бросьте в пламя. Пусть священный дым Сознанье тусклое мое заставит И бдеть во сне, и въяве видеть сны. (Пршемыслу, который подошел к ней.) Я так хочу! Я вам уже сказала. Так надо и для дела твоего. Пора, пора!
(Останавливается в дверях.) Когда назад вернемся, Я буду вновь покорною женой.
(Уходит.)
Пршемысл
Не допущу!
(Устремляется вслед за ней.)
Власта
Придется: камень брошен, Летит, летит и попадает в цель.
(Идет за ним.)
Поляна, окруженная деревьями. В средней части сцены, намного вправо, холм с жертвенником, в котором горит огонь; у жертвенника золотое кресло.
В глубине сцены толпится народ, среди него трое знатных. Л а п а к выходит вперед.
Л а п а к Не будет освященья.
Д о м о с л а в
Что ж, тем лучше! (Вполголоса.) Не для того ль придуман этот город, Чтоб ущемить и чтоб ослабить нас? Ведь столько соберется там народа, Что мы-то, каждый, сделаемся меньше, Чем были, нас задушит мелкота.
Б и в о й
Муж остается мужем, меч — мечом.
Л а п а к
Пора домой.
Домослав Смотри: идет княгиня… Так значит, все же…
Л а п а к (отступая)
