О ты, связавший цепи бытия,
Податель всем питанья и питья!
О ты, хранящий таинства загадок
И мира сберегающий порядок!
О ты, что расписал весь лик земной -
И в небе ясно виден почерк твой!
О ты, определитель направлений,
Рудник алмазов праведных свершений!
На мир ты щедро пролил благодать -
Свече ума ты приказал сиять!
Завеса - мир наш, от тебя отличный,
Особого скрывает мир обычный[3].
Сомненье есть ли в бытии твоем?
Ты - есть, других мы сущих не найдем.
Семь роз и девять цветников, владыка,
Цветут твоею щедростью великой.
Ты разрушаешь, созидаешь ты,
Ты правишь миром с горней высоты.
Хоть скрыл ты зревших тайн твоих сверканье,
Мысль о тебе - цветок весны познанья!
Немыслимо твои щедроты счесть,
Всем людям ты даруешь жизни честь.
Тебя весь мир возносит многоусто,
Тобой он полон, без тебя в нем пусто.
Возжегший безначальной жизни свет,
Затеплив пламя бесконечных лет,
Ты правишь нераздельно, бесконечно
И ведаешь все тайны жизни вечной.
Господь, весь мир украсивший собой,
Тобою разум восхищен людской.
Но сколько б мы тебе хвалу ни пели,
Ты больше совершил на самом деле.
Когда ты начертал природы знак,
Сказал: "Да будет" - и все стало так,
Тогда всему велел ты совершаться,
А дням, годам и месяцам вращаться.
Предрек, чем кончится круговорот[4]
И в каждом круге что произойдет.
Удел назначив на земле всем людям,
Решил ты, что и где мы делать будем.
Я не дивлюсь созданиям земным -
Они по мыслям созданы твоим.
Недаром дольний мир подобен чуду -
В нем мастера рука видна повсюду.
Но ты чрезмерно древен естеством,
Мне не постичь тебя своим умом.
Нет изумленью ни конца, ни края -
То знак, что бог есть истина живая.
Как знать нам, где легла твоя стезя?
Одно мы знаем: знать ее нельзя.
Ты, заложив основы мирозданья,
Порядка обозначил очертанья.
Того порядка лучше не найти,
Ты миру вечно приказал цвести.
Что мало нужно, ты и создал мало,
Так сделал, чтобы нужного хватало.
И все устроил вещи навсегда,
Что сгинули изъяны без следа.
Хоть много тайн хранят твои творенья,
Но ты - во всем, и в этом нет сомненья.
А суть твою познать не может прах -
Он знает только, сколь велик Аллах.
Жемчужина моря восхвалений и алмаз рудника молений
Несчастен я, будь милосерд, владыка,
Иду к тебе с надеждою великой!
Из праха к жизни вызван я тобой,
Ты дал мне разум, наделил душой . . .
Но что душа? Прах на твоем пороге,
А разум - тропка у твоей дороги.
Я - терн в саду. Тот сад - душа твоя.
На зеркале ума - пылинка я.
Мне хвастать пред тобою было б стыдно.
Ах, если б не было себя мне видно!
Я был в небытии, лишенный сил,
Меня своим вниманьем ты почтил.
Ты душу дал мне, сердце дал в подарок,
И разум мне вручил, что чист и ярок.
Когда бы лик душа не обрела,
Меня доныне бы скрывала мгла.
Но раз ты милость оказал такую
И я теперь на свете существую,
Я благодарен за любовь твою,
Ты дал мне ум - тебя я признаю.
Я не превысил благонравья меры,
И нет во мне препятствия для веры.
Не исчезает, что ни миг, она:
Мне груда доказательств не нужна.
Стремясь к тебе, я устали не знаю,
Но со стыдом своим как совладаю?
Пусть я не шел по правому пути
И к цели мне не удалось прийти, -
Я все же, чей бы след ни показался,
Стремясь к тебе, скорей по следу мчался.
Но так как все я видел вкривь и вкось,
Тебя, увы, найти не довелось.
Я думал, ум тебя найти поможет:
Он слаб и бога распознать не может.
Несведущий ли ум тебя найдет,
Печальный, изнемогший от невзгод?
Быть может, сам придешь ты на подмогу
И облегчишь мне трудную дорогу?
Мое упорство видя, помоги,
Направь мои неверные шаги!
О боже, верю я в твою науку,
Ты - это ты, и ты подашь мне руку.
Любить ли мир, земную эту твердь?
Живем - и ждем, когда наступит смерть
Но мир я домом пытки звать не стану,
Не стану мир уподоблять обману!
Нет, хорошо в обители такой,
Она душе моей дала покой,
И я забыл, где прежняя обитель,
И зажил здесь, как постоянный житель.
Жилось мне сладко во дворце земном;
В другой мне вовсе не хотелось дом:
Ведь я, бедняк, рассчитывал беспечно,
Что здесь моя душа пребудет вечно,
Что лучше нет жилища для сердец,
Что благу жизни не придет конец.
Но раз твой голос, боже, указует,
Что мир потусторонний существует,
В котором жизнь блаженно хороша,
