— Не говори так, Лиза, в отношении членов императорской семьи! Могут услышать. Где ты набралась таких слов?
— В госпитале. Там же солдаты лежат.
— Говорил тебе: не ходи к этим гоям!
— Сам знаешь, зачем я пошла в госпиталь. Вернее, за кем.
Лиза всхлипнула
Поляков обнял дочку и погладил ее по спине.
— Не надо, милая! Тебе это не к лицу.
— Что делать, папа?
— Для начала перестать плакать и рассказать все отцу, — Поляков чмокнул дочку в висок. — Зачем ее императорскому высочеству понадобился Довнар-Подляский?
— Говорит, что жених. Когда только успела?!
Лиза сжала кулаки.
— Кхе! — Поляков прочистил горло. — Валериан Витольдович – жених наследницы престола? Я не ослышался?
— Нет. Она сама так сказала.
— Неожиданно, — Поляков покачал головой. — Кто бы мог подумать?
— У меня сердце кровью обливается!
— Послушай своего старого отца. У русских есть пословица: «Плетью обуха не перешибешь». И еще: «Не руби дерево не по себе». Смирись.
— Не желаю! Я люблю его! — Лиза топнула ногой, обутой в сафьяновый ботиночек.
— Ой, вей! — Поляков развел руками и заговорил на местечковом диалекте: – На кого ты тупаешь? На родной папа, который тебе кушает и пьет?
— Прости! — Лиза шмыгнула носом и уткнулась лбом отцу в плечо. — Сама не знаю, что говорю.
— Посиди!
Поляков встал и отошел к буфету. Обратно вернулся с бокалом. В нем плескалась янтарная жидкость.
— Выпей!
— Что это?
— Коньяк.
— Он же крепкий!
— Тебе поможет.
Лиза взяла бокал и осушила его одним глотком. Поляков покачал головой, забрал опустевшую емкость и поставил ее на стол. Затем подсел к дочери.
— Полегчало?
— Да, — сказала Лиза и вздохнула.
— А теперь давай поговорим. С императорской семьей нам тягаться не с руки. Кто мы по сравнению с ними? Понимаю, что обидно, но ты глянь на ситуацию с другой стороны. Шляхтич ухаживал за тобой?
— Даже не пытался. Чурбан польский!
— Значит, при любом раскладе получить тебе его не светило. Если предполагаемый компаньон не желает иметь с тобой гешефт, заставлять бесполезно. Я это, как купец, знаю. Лучший выход – поискать другого. Нередко это приносит барыш больший, чем ты имел бы в первом случае.
— О каком гешефте ты говоришь?! А как же любовь?
— Любовь приходит и уходит, а расчет остается. Если он правильный, конечно. Мне жену выбирал отец. Я пробовал возражать, а он сказал: «Запомни, Давид! У меня за плечами долгая жизнь, и мне лучше видно, кто составит счастье моему сыну». Меня женили на девушке, которую я не знал до свадьбы. И что? Она родила мне трех сыновей и красавицу дочь, — Поляков вновь чмокнул Лизу в висок. — За сорок лет я ни разу не пожалел, что отец дал мне Циту. Она настоящее сокровище. Умная, работящая, заботливая, замечательная мать и жена. Ты будешь такой же. Я найду тебе жениха.
— Не нужно, папа! Я не хочу замуж.
— Чем же станешь заниматься? Продолжишь ходить к гоям? Выносить за ними горшки?
— Я их не носила, Валериан обучал меня медицине. Мне она нравится, и я хочу учиться дальше. В Москве открыли курсы для женщин – готовят хирургических сестер и фельдшериц. По случаю военного времени программа ускоренная. Потому берут с полным курсом гимназии, а также с опытом работы в медицинском учреждении. У меня он есть. Нужную рекомендацию в госпитале дадут.
— Зачем это тебе, Лиза?
— Мне так хочется. К тому же Валериан говорил, что женщине хорошо иметь профессию.
— Этот гой сбил тебя с истинного пути!
— Послушай меня, папа! Времена меняются. Валериан говорил: человек может потерять все. Деньги, дом, семью и даже Отечество. Но если у него есть профессия, человек не пропадет. У него всегда будет кусок хлеба и крыша над головой.
— Этот гой мудр.
— Потому я его полюбила, — вздохнула Лиза.
— Скажи! — Поляков пристально посмотрел на дочь. — Ты хочешь в Москву, потому что там шляхтич?
— За кого ты меня принимаешь, папа?! — Лиза поджала губы. — Думаешь, буду бегать за ним? Караулить у Кремля? Я Полякова! Мои предки выбились из нищеты, им никто не помогал. У нас не было поместий и фамильных богатств – мы всего добились трудом. Пусть мы не дворяне, но нам есть чем гордиться!
«Умница! — подумал Поляков. — Моя дочь!»
