Яшин бросился следом, в нелепом прыжке попытался настичь его, но все было напрасно – мяч закатился в ворота и, запутавшись в сетке, остановился.
Гол.
Неопытный вратарь медленно поднялся. В ушах стоял звон – ни голосов игроков, ни свистка судьи.
Словно во сне, он достал из сетки ворот мяч, позабыв, что с ним делать дальше. Благо оказавшийся рядом защитник дубля «Динамо» Костя Крижевский забрал его и легкой трусцой побежал к центру поля.
Пройдясь в волнении от одной штанги к другой, Яшин искоса посмотрел в сторону трибуны. На скамье покатывались со смеху игроки команды мастеров. Не смеялся один Хомич.
Капитан динамовского дубля Шабров покидал штрафную последним. Заметив замешательство вратаря, подошел, хлопнул по предплечью.
– Ничего страшного, Лева, отыграемся.
Но тот топтался на месте и будто ничего не слышал.
– Лев, ты меня слышишь?! – встряхнул его капитан. – Играть надо, играть!
С трудом разобрав адресованные ему слова, Яшин кивнул и занял место в воротах…
Остаток первого тайма он отыграл, мало что соображая. Вроде так же, как и до гола, перемещался по штрафной, выходил на перехваты, отбивал или ловил летящий в ворота мяч. Однако по лицу было заметно, что он едва сдерживается, что обида и слезы буквально душили его. В эти минуты он походил на мальчишку, которому только что досталось в драке, но отомстить обидчику у него нет ни возможности, ни сил. Звуки матча: голоса игроков, свистки судьи, подсказки с трибун – долетали до слуха, словно через ватные пробки.
И эти слабые звуки все сильнее заглушал неприятный громкий звон…
Тайм закончился неожиданно: судья посмотрел на секундомер, дал протяжный свисток и показал в сторону раздевалки; отдав ему мяч, игроки потянулись к кромке поля. Поплелся за ними и Лева…
Спустя десять минут он сидел в одиночестве на лавке в углу раздевалки. Вокруг было удивительно тихо – отдохнувшие игроки «Динамо» отправились на поле. Рядом валялись кепка и перчатки; под лавкой темнел запасной мяч.
Яшин сидел, опершись предплечьями о колени, и о чем-то думал, уставившись в одну точку. Потом поднял мяч, повертел его и… с силой запустил в стену.
Тот отскочил и тут же оказался в руках вратаря.
* * *
Капитан Константин Бесков и остальные игроки команды мастеров по-прежнему сидели, сбившись в группу, на своих местах. Повернув головы вправо, они глядели на выходивших из раздевалки игроков дубля.
Яшина среди них не было.
– Спорим, не выйдет? – подал голос Блинков.
– На что? – равнодушно спросил Бесков.
– На бутылку коньяка.
Оценивая шансы, капитан команды чесал затылок и морщился. Зато сидевший рядом Хомич не сомневался ни одной секунды.
– Ящик, – спокойно изрек он, подышав на объектив камеры и аккуратно протирая его платком. – Ящик на то, что выйдет.
Оглянувшись на товарищей, Блинков усмехнулся:
– Годится.
Тем временем игроки дубля разошлись по своей половине поля, судья занял место в центральном круге. А ворота «Динамо» все еще оставались пустыми.
Бесков недвусмысленно посмотрел на Хомича, но тот сидел с невозмутимым видом.
Задерживая старт второго тайма, судья то поглядывал на секундомер, то на пустые динамовские ворота. Заминка затягивалась.
Блинков торжествующе потирал ладони, а игроки динамовского дубля вопросительно глазели на своего капитана. Тот, в свою очередь, посылал тревожные взгляды в сторону раздевалки…
Наконец, судья поднес к губам свисток, набрал в грудь воздух…
И в этот момент из-под трибун на поле выбежал Яшин. Быстро преодолев по газону несколько десятков метров, он занял место в воротах.
– Я предпочитаю армянский, – потормошил Бесков плечо Блинкова.
Последовал свисток, сигнализирующий начало второй половины матча. Лева пару раз хлопнул перчаткой о перчатку и встал в стойку.
* * *
Вечером того же дня раздетый до трусов Яшин стоял на местном причале и с веселым задором участвовал в разгрузке качавшегося на волнах баркаса. Два молодых абхаза кидали ему с утлого суденышка спелые арбузы, а вратарь ловко их перехватывал в воздухе и аккуратно складывал тут же на деревянных мостках.
Его товарищ по команде Володя Шабров в это время торговался с хитрым хозяином товара.
