В холле сидел сторож, очень похожий на детектива Луиса Рамоса, разносчика бубликов. Я подошел к столу, за которым Альфред читал газету. Отложив ее, он поинтересовался:
— Как миссис Кори?
— Гораздо лучше, спасибо. Я забыл взять у вас ключи от машины.
— Они у меня здесь. — Он выдвинул ящик и извлек мои ключи.
— Мне нужно забрать кое-какие вещи, — сказал я. — Так что, если вы не против, я возьму на время ключ от грузового лифта.
— Да, сэр. — Он достал еще один ключ и положил на стол. Я забрал все ключи и прошел к пассажирским лифтам.
Выйти отсюда, не проходя через холл, можно и по пожарным лестницам, но на каждой лестничной клетке были камеры слежения, а монитор стоял на столе у швейцара. Грузовой же лифт не просматривался и мог экспрессом идти в подземный гараж.
Я поднялся в свою квартиру, где меня ждал выбранный заранее костюм для похода в русский ночной клуб.
Я достал темно-серый костюм и серый галстук, которые обычно надевал на свадьбы и похороны, добавил шелковую рубашку и бриллиантовые запонки. Обулся в итальянские ботинки и дополнил комплект кевларовым бронежилетом, забыв на сей раз микрофон и следящее устройство. Я закончил одеваться, не забыв свой «глок», и осмотрел себя в зеркале. Русская мафия? Итальянская мафия?
Я положил в карман пиджака фотографию Асада Халила, вышел из квартиры и направился к грузовому лифту в дальнем углу моего тридцать четвертого этажа. Я вызвал его и нажал кнопку «гараж».
Вышел я в подземном гараже. Пока все хорошо.
Или я в ловушке, и выход из гаража под наблюдением спецопераций? Понятно, что, если я выйду на парковку или вырулю отсюда на своем зеленом джипе на Семьдесят вторую улицу, меня сцапают и упекут. Я подошел к окошечку сторожа и обнаружил за ним немолодого джентльмена. Он смотрел телевизор — игру «Метс». Я сказал:
— Извините. Мне нужно ехать.
Он оторвался от телевизора и спросил:
— Какой ваш номер?
— Мне не нужна моя машина, мне нужно ехать.
— Я думаю, вы обратились не по адресу.
— Я дам вам пятьдесят баксов, если вы меня отвезете к перекрестку Шестьдесят восьмой и Лексингтон. Мне назначено у проктолога.
Он посмотрел на меня и спросил:
— А пешком?
— Геморрой. Ну пожалуйста — как вас зовут?
— Люди называют Гомп.
— О’кей, Гомп. Шестьдесят баксов.
— У меня нет машины.
— У вас две сотни машин. Выберите одну, — продолжал убеждать я. — Вы можете дослушать игру по радио.
Гомп оглядел меня — шелковую рубашку и остальное — и решил, что я человек, которому можно доверять, или же мафия.
— О’кей. Но мы должны ехать быстро.
Я бросил на конторку три двадцатки, и он быстро их подхватил, потом выбрал ключ с панели, сказав:
— Этот парень не использовал машину два месяца.
Через несколько минут я сидел на пассажирском сиденье «лексуса» новой модели, а Гомп выруливал из гаража.
— Иногда я делаю это для стариков, — признался он. — Эй, что вы там делаете?
— Ботинки завязываю.
Продолжая прятаться за приборным щитком, я почувствовал, как мы свернули на Семьдесят вторую улицу. Когда мы остановились на светофоре на Третьей авеню, я посмотрел в боковое зеркало и не увидел ни одной машины.
— Вы живете в нашем доме? — спросил Гомп.
— Нет. Я живу на Восточной Восемьдесят четвертой, — ответил я и протянул ему руку. — Том Уолш.
— Рад познакомиться, Том. — Гомп пожал мне руку.
Зажегся зеленый, и он покатил по Семьдесят второй, включив по радио игру «Метс».
— Вы за «Метс» болеете или за «Янки»?
— За «Метс», — соврал я.
Гомп представлял собой прямо-таки олицетворение старого Нью-Йорка — акцент и все такое, и я вздохнул по былым дням.
На углу Лексингтон и Шестьдесят восьмой улицы я сказал:
— Выйду здесь.
Он прижал машину к тротуару:
— Когда надо будет еще куда-нибудь ехать, Том, найдете меня в гараже.
— Спасибо. Может быть, завтра. К урологу.
Я вышел из машины и спустился по лестнице на станцию метро «Лексингтон-авеню». Сверившись со схемой метро, я обнаружил, что в Брайтон-Бич идет поезд «Б», и нашел свою платформу.
Подошел поезд, я зашел, вышел, потом зашел еще раз, когда двери уже закрывались. Видел это как-то в кино.
Я вышел на остановке «Оушен-паркуэй» и спустился по лестнице на Брайтон-Бич-авеню. После всех моих приключений-побегов Борис просто обязан был оказаться в живых и находиться в этом своем ночном клубе.
