Этот эпизод не увенчался счастливым концом, дело получило гриф «секретно» и «принять к сведению», что означает: я не имею права рассказывать о нем ни мисс Симс, ни кому-либо другому.
Но я уверен, в один прекрасный день мы это дело переиграем. Он мне обещал.
Часа через три после того, как мисс Симс не получила свой маффин на Манхэттене, мы свернули на длинную подъездную дорогу к отелю «Трамп Тадж-Махал». У «Таджа» есть минареты и купола — может быть, Важная Птица решил, что это мечеть.
Мисс Симс позвонила своей группе, сказала, что объект подъезжает, пусть готовятся принять. Я связался с группой два, которая припарковалась на некотором расстоянии от входа, и сказал, что они могут уезжать. Мел Джекобс и Джордж Фостер вызвались остаться сверхурочно, и я ответил:
— Делайте что хотите, вы свободны.
По моему мнению, эта наша Оперативная группа достигает результата, потому что свободна от бюрократической чепухи, которая только тормозит работу. Примерно половина агентов — отставные нью-йоркские полицейские, такие, как я, то есть мы не печемся о карьере и не боимся перейти черту. Результат, конечно, бывает всякий, но по большей части работу мы выполняем.
«Мерседес» уехал, а Важная Птица вошел внутрь, неся в руках чемоданчик. Мы не могли доверить джип со всей начинкой служителю парковки, поэтому мы просто встали у самого входа, я показал ему удостоверение, сказав: «При исполнении. Присмотрите за машиной», — и дал двадцатку. «Без проблем», — ответил он.
Мы вошли в огромный мраморный вестибюль, и я увидел Птицу у ВИП-стойки и двоих ребят из Отдела спецопераций.
Отличная новость. Теперь можно и выпить.
Я был уверен, что Птица не узнает в нас тех, с кем мимолетно и на большом расстоянии обменялся, э-э-э, приветствиями, и провел мисс Симс прямо мимо него. Я хочу сказать, он знал, что за ним следят и что ему нельзя находиться так далеко от Третьей авеню, но мы не поднимаем вопрос, если только это не нужно кому-нибудь в Вашингтоне.
Так или иначе, мы пошли в казино.
— Хотите маффин? — спросил я мисс Симс.
— Я должна вам выпивку.
Я прямиком направился в «Эго-лаунж», который по ночам превращается в «Либидо-лаунж». Мы сели у барной стойки, мисс Симс заказала белого вина, а я свой обычный «Дьюарс» с содовой. Мы чокнулись, она сказала: «Ваше здоровье», а потом спросила:
— Зачем мы сюда пришли?
— Убедиться, что он будет играть, а не встречаться с кем-то.
— У нас здесь группа, — напомнила она. — А Птица может назначить встречу в своем номере, и тогда мы об этом не узнаем.
— Ребята из спецопераций узнают. И лучше быть поблизости, если что-нибудь произойдет, — сказал я.
На самом деле причин оставаться здесь не было, кроме той, что мне хотелось выпить. Плюс я обиделся на Важную Птицу за то, что он показал мне палец. Это было с его стороны недипломатично.
— Простите, Джон, но я не могла вам об этом сказать. Надо было обставить это как стандартное наружное наблюдение, чтобы объект по нашему поведению не догадался, что мы знаем, куда он поедет, — объяснилась мисс Симс.
— Да ладно, не важно.
Я понятия не имел, кому принадлежала эта блестящая идея, но подозревал, что Тому Уолшу, старшему специальному агенту нью-йоркского отделения ОГБТ. Уолш любил всякие шпионские штучки и никогда не занимался стандартной полицейской работой.
Чтобы поменять тему, я сказал:
— Позвоните группе спецопераций и попросите позвонить нам, когда Важная Птица выйдет из номера и спустится в казино.
Так что мы болтали в основном о том, как ей работается в Нью-Йорке, который не нравился ей по-человечески, но очень нравился профессионально. Лайза Симс напоминала мне мою жену Кейт Мэйфилд, с которой я познакомился три года назад, работая над делом уже упомянутого ливийского мерзавца. Кейт тоже происходит из глубинки и тоже поначалу не слишком радовалась назначению в Нью-Йорк, но после знакомства со мной отказывается жить в другом месте. А потом случилось 11 сентября, и она хотела бежать из Нью-Йорка, — мы оба были здесь, когда это случилось, — но травма прошла, и она поняла, что уехать не может. Это хорошо, потому что я-то никуда не уезжаю.
