• «Обед у владыки на 15 персон» (О. Вениамин. С. 291).
27 марта. Письмо сестре Агриппине Михайловне: «Благодарю Вас, Сестрица, что сказали о Вашей нужде. Посылаю на нужду и на праздник» (Письма. 1882. С. 407. № 511).
29 марта. Письмо Е. П. Головиной: «Хорошо, что душа Ваша желает во дворы Господни. Но я бы не советовал преступать в сем запрещение врача. Господь, пославший болезнь, послал Вам и сей подвиг, чтобы приближаться к Нему сердцем в доме, а не вместе и телом в видимой церкви. Если сбережете себя до весеннего воздуха, можете безопасно вознаградить себя за нынешнее лишение» (Переписка с современницами. С. 345–347. № 62).
31 марта. «Владыка выходил на величание за всенощной и раздавал вербу всем сам» (О. Вениамин. С. 291).
1 апреля. «Литургия в Чудове» (О. Вениамин. С. 291).
2 апреля. «Владыка служил молебен с водоосвящением к началу мироварения в Синодальной Палате» (О. Вениамин. С. 291).
3 апреля. «Владыка в Крестовой церкви читал Евангелие от Луки» (О. Вениамин. С. 291).
• Письмо обер-прокурору Святейшего Синода, графу Н. А. Протасову, с мнением об улучшении московских епархиальных монастырей: «Со времени вступления моего в высочайше вверенное мне управление московскою епархиею приняты и соблюдаемы мною следующие правила: 1) Поелику беспорядочный монах, замеченный в монастыре, находящемся в столице, производит сугубый соблазн, в сравнении с другими местами, и поелику исправление склонного к рассеянности менее удобно в многолюдном городе, то первою степенью исправления монахов московских монастырей употребляется переведение в другие монастыри, вне столицы, и особенно в более удаленные. 2) Но поелику люди, расположенные к строгой уединенной монашеской жизни, сами избирают для себя преимущественно монастыри загородные, и потому московские монастыри недовольно богаты исправными людьми, и требуют предосторожности против недостатка в людях для исправления должностей; то по сим обстоятельствам, монахи, замечаемые только в тяжелом нраве или других небольших недостатках, не производящих соблазна и покрываемых значительными добрыми качествами, терпимы бывают в московских монастырях, в надежде совершенного исправления под особым надзором» (Мнения. Т. III. С. 396–397).
4 апреля. «Владыка Евангелия не читал, а оканчивали о. эконом Виктор и иеромонах Софроний, который и литургию служил» (О. Вениамин. С. 291).
5 апреля. «Великий четверток. Владыка совершал литургию и освящал миро в большом Успенском соборе» (О. Вениамин. С. 291).
• «На утрени с вечера 12 страстных Евангелий владыка читал сам в Крестовой церкви» (О. Вениамин. С. 292).
• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Возвратился ли Филарет? – Для московских монастырей получено строгое предписание Св. Синода относительно исхождения из монастыря. Сие дозволяется только должностным, и то с запискою в книгу, в которой между прочим велено записывать, в каком виде возвратились. Яко прииде кротость на ны, и накажемся» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 172. № 811).
• Из воспоминаний архиепископа Леонида (Краснопевкова): «По облачении мы с образами вышли из царских врат, а владыка с амвона и пошли в мироварную палату, которая благоухала. Там налево вдоль окон стояли запечатанные серебряные вазы с новым миром, а на особом столе алавастр с древним миром. Окадив все сосуды, владыка вручил алавастр пресвитеру, проводил сосуды, несомые каждый двумя священниками или двумя диаконами в белых ризах. Все сосуды были поставлены близ жертвенника, владыка прошел прямо на амвон и благословил литургисающих. Началась обедня. Во время великого входа прежде всего несли сосуды с миром, алавастр перед дискосом. В царских вратах встречал их владыка каждением; они поставлены около престола с трех сторон на скамьях. По освящении Даров и по возгласе: «И да будут милости великого Бога и Спаса…» – владыка стал обходить сосуды, с которых крышки снял ризничий (бывший в епитрахили и мантии), и крестил каждый из них десницею троекратно. Потом читал молитву (по особому Чиновнику) на освящение мира (молитва хорошо сложена, и читал ее владыка с великим движением духа: голос часто дрожал, спускался, и некоторые слова едва были слышны); потом преподал мир всем и читал тайно молитву главопреклонную, после чего опять крестил рукою троекратно каждый сосуд, после чего все сосуды опять были закрыты, а владыка, осенив народ свещами, продолжал литургию. После отпуста владыка вручил ризничему алавастр, сосуды подняты иереями и диаконами и все отнесено в ризницу синодальную, а служащее духовенство разоблачилось» (Архиепископ Леонид (Краснопевков). Записки московского викария. М., 2012. С. 69–70).
