20 октября. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Вы защищаете лаврских гробовых так, как бы отражали нападение. Тут есть некоторое излишество. Нападения нет. Забота о том, нельзя ли улучшить не беспорядочное, но по нужде не совершенное, не есть нападение. А что несовершенство есть или случается, то трудно отрицать по случающимся отзывам людей, несколько взыскательных в отношении к благовидности. В достоинстве и усердии гробовых я не сомневаюсь; но язык утомится, повторяя одно молитвословие от утра до вечера, и потому служение может показаться невнимательным. Потому, если бы можно было устроить перемену служащих в продолжение дня, служащий, вероятно, более благоприятствовал вниманию молящегося» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 400. № 544).
21 октября. Резолюция на рапорте благочинного о проповеди, сказанной священником в Подольской городской церкви не так, как поправлено цензором (благочинным), а как написано самим священником: «Консистории священника с проповедью вызвать, допросить и представить» (ДЧ. 1891. Ч. 1. № 1. С. 184).
• Резолюция на донесении священника и старосты Вознесенской церкви, что за Серпуховскими воротами, о пожертвованных в пользу вдов и сирот в доме призрения 20 000 р. асс. Сумма, которая будет составляться из трехгодичного скопления 400 рублей, употребляется на пристройку в замужество одной невесты духовного звания. Если сирот существенно бедных встретится две или более, то награждение дается по жребию одной из них, а деление суммы на части ни под каким видом не допускается. Награждение не должно быть менее 800 р. асс., а увеличить его менее или более, до 1200 р. предоставляется на усмотрение священника и старосты. Священник и староста ведут книгу за скрепой Консистории, которая через каждые девять лет представляется на архипастырское обозрение. Впрочем, священник и староста никому не дают отчет, кроме Господа: «Объявить, что епархиальный архиерей не поставит себе в тягость, если книга будет ему представляема не чрез девять лет, а ежегодно» (ДЧ. 1888. Ч. 1. № 2. С. 248).
• Резолюция на донесении казначея монастыря о подложных паспортах: «Это уже не первый случай, обнаруживающий невнимательность казначея к должности. Допустил беспаспортного поселиться в монастыре на колокольне со свечой, зажигательными спицами, чернильницею и пером и не открыл сего до указания самим виновным и полициею» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 48. № 10371).
• Резолюция на консисторской выписке с представлением послужного списка для награждения: «По статусу исправление с особенным усердием в продолжение двенадцати лет должности благочиннаго дает право на сопричисление к третьей степени ордена св. Анны. Но архимандрит И., после пятилетнего прохождения довольно важных должностей ризничего и эконома кафедрального монастыря, в продолжение двенадцати лет с особенным усердием и пользою проходит должность наместника в сем монастыре, наблюдая за порядком Богослужения, руководствуя братство и постоянно заботясь о благоустройстве обители… таковая семнадцатилетняя служба много превышает достоинством двенадцатилетнюю службу благочинного и по соразмерению со степенью службы степени отличия побуждает предстательствовать о сопричислении архимандрита И. ко второй степени ордена св. Анны» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 48. № 10372).
• Письмо архимандриту Евсевию (Орлинскому): «Если успех нашей ревности оказывается, или кажется, менее, нежели мы предполагали, что лучше, поддержать ли нашу ревность и усилить осторожность, или отказаться делать хорошее, потому что думают, право или неправо, что мы не достигли наилучшего? Надеюсь, что вы уже рассмотрели подобные вопросы и дали себе на них добрый ответ, к своему успокоению и утверждению» (ЧОЛДПр. 1882. Кн. 11. С. 294. – Материалы).
22 октября. Письмо А. Н. Муравьеву: «Не желал бы я ночевать с Вами во Владикавказе, где смерть приходит на крыльцо и смотрит в окно, а желал бы походить с Вами в Кахетии по пустыням Сирийских отцев, о которых слыхал еще прежде от покойного Архиепископа Досифея, в одной из сих пустыней начавшего свою монашескую жизнь и получившего не методическое, однако изрядно приготовлявшее к церковной службе образование. Видно, это была одна из последних былинок национального духовного рассадника в Грузии. Если бы Русское духовное начальство догадалось при вступлении в Грузию, оно могло бы сим рассадником воспользоваться для Грузинской церковной службы, а особенно в первый раз, лучше, нежели слабым чуженародным учреждением Семинарии» (Письма. 1869. С. 209. № 146).
