Было уже почти девять тридцать к тому времени, когда Уитни закончила возиться по дому. Она слышала, как Люк пришел с полей полчаса назад, и ничуть не удивилась, услышав его отрывистое «заходи», когда постучалась в дверь библиотеки.
Она вошла и увидела, что Люк стоит возле окна. Он уже успел принять душ и переодеться в темно‑бирюзовую рубашку и защитного цвета шорты. Щелкнула закрывшаяся дверь, он повернулся, но его лицо оставалось в тени.
— Я пришла, чтобы закончить разборку стола Крессиды, — холодно сообщила она. — Если ты, конечно, не возражаешь?
Он махнул рукой.
— Стол в твоем распоряжении.
Уитни уселась, подняла крышку… и первое, что она увидела, была пачка семейных фотографий. Не глядя на Люка, она протянула ему пачку.
— Вот, — сказала она. — Фотографии.
Нехотя он подошел к столу и с невнятным «благодарю» взял сверток. Боковым зрением она видела его высокую фигуру и ждала, когда он отойдет. Он продолжал стоять рядом. Она нахмурилась и подняла на него глаза.
— Завтра день рождения Троя, — грубовато сказал он.
— О, я не знала…
Он похлопал тяжелым конвертом по бедру.
— Я хочу устроить вечеринку.
— Да… конечно. А какую конкретно вечеринку ты хочешь устроить?
— Возле бассейна — ты же знаешь, как он любит воду. Я попросил Дикс, Пэтси и Бет приехать завтра днем на пару часов: у них у всех малыши — ровесники Троя. Я думаю, будет очень здорово, если они все вместе немного поиграют.
— Конечно, — слегка скованно согласилась Уитни. — Я постараюсь не высовываться из комнаты.
— Это совершенно не обязательно, — возразил Люк так же скованно. — Все будут рады тебя увидеть.
— О, я уверена, что ты сможешь как‑нибудь объяснить мое отсутствие.
— Ты будешь нужна Трою… для моральной поддержки.
Уитни вздохнула: она не могла отказать малышу в своем присутствии на его дне рождения.
— Хорошо, я присоединюсь… только ради Троя. Что ты думаешь подать к столу?
— Хот‑доги, торт и мороженое. Согласно моей книжке, для дня рождения такого малыша нужно все устроить достаточно просто.
— Книжке?
— Книжке по воспитанию детей, — явно подшучивая над самим собой, улыбнулся Люк. — Литература, рекомендуемая на сон грядущий для отцов‑одиночек.
Черт побери — слишком легко этот мужчина добрался до ее души! Только мысленная картина его, лежащего в кровати с сосредоточенно нахмуренными бровями над главой «Детские вечеринки», полностью растопила злость, все еще сковывающую льдом ее сердце.
— Хочешь, чтобы я испекла торт?
— А ты сама этого хочешь?
— Конечно.
— Отлично, — сказал он. — Спасибо.
Он повернулся было от стола, но под влиянием какого‑то импульса Уитни его окликнула.
— Да?
— Я терпеть не могу быть в ссоре.
Он поднял брови.
— Обычно для ссоры необходимы два человека.
— Да, но чтобы начать — достаточно одного.
— В чем дело? Не любишь штормовую погоду?
— Нет, — тихо сказала Уитни. — Не люблю, когда ты приносишь с собой свои собственные шторма.
Она увидела, как начинает багроветь его лицо, но, прежде чем он смог ответить, прозвенел звонок входной двери.
— Кто бы это мог быть? — Уитни встала со стула. — Я никого не жду.
— Сядь. Это ко мне. Я сообщил Виктории Мосс, как успешно принялись ее черенки, и она собиралась заехать сегодня вечером, чтобы взглянуть на виноград.
Он вышел. У Уитни мышцы шеи застыли от напряжения, вызванного их разговором. Она поднялась со стула, потянулась и покрутила головой, чтобы размять затвердевшие мышцы.
Люк оставил конверт на столе. Она взяла его и подошла к окну, чтобы положить фотографии на столик рядом. Уже поворачиваясь обратно к письменному столу, краем глаза она заметила какое‑то движение в окне и, выглянув наружу, увидела Люка с молодой женщиной, прогуливающихся по площадке перед домом.
