Но ни моды, ни рокеры не чурались насилия, худшие проявления которого возникали в прибрежных курортах типа Клэктона, зачастую во время национальных праздников или на Пасху. На самом деле не было ни одной достойной причины для этих ужасных противостояний, насилие ради насилия — шанс выпустить пар неудовлетворённости. Одним июльским вечером мы прибыли в Клэктон, зная, что там нас ожидают рокеры. Мы были вооружены не только кулаками. Нашему арсеналу позавидовал бы сам генерал Монтгомери: у нас были ножи и кирки. Рокеры и моды собрались на противоположных сторонах улицы, выкрикивая оскорбления и медленно приближаясь друг к другу. Здесь и там возникали мелкие стычки, а затем они переросли в полномасштабную схватку прямо посередине улицы, растянувшейся на длину целого дома. Двадцать минут это был полный хаос. Кастеты находили подбородки. Ножи резали кожу. Кровь проливалась на тротуар. Слышались грозные вопли и крики боли.
Эти беспорядки привлекли национальную и даже международную прессу («Война малолетних недоумков»). Один колумнист предупреждал: «Социальная структура Англии разваливается». Но чем больше внимания привлекали моды и рокеры, тем более преданные стилю мы были — и рок-музыке тоже — которую миллионы в Англии считали отвратительной.
В это самое время, когда музыканты, которые со временем превратятся в Led Zeppelin, искали своё место в музыкальной индустрии, я наконец получил инициацию в бизнесе. В 1964 году я вернулся с летних каникул в Испании — первого настоящего соприкосновения с жизнью, которая находится за пределами рабочего Лондона. И я вернулся, полон решимости найти выход из тяжёлой и грязной жизни на стройке.
Такая возможность появилась, наконец, в клубе под названием «Фламинго» в Сохо, который вообще-то не шёл в ногу со временем. Пока другие клубы следили за самыми свежими трендами рок- и поп-музыки, во «Фламинго» предпочитали соул и джаз. В то время, как их конкуренты предпочитали таких как The Beatles и The Dave Clark Five, во «Фламинго» звучали Рэй Чарльз и Марвин Гей.
Одной из постоянных групп клуба была Ronnie Jones and the Nighttimers. Они играли кучу вещей Отиса Реддинга и Бобби «Блю» Блэнда — «Respect», «Mr. Pitiful», «That's the Way Love Is», «Call on Me» — и другие песни с влиянием ритм-энд-блюза. Мне нравилась их музыка, я тусовался с ними до и после концертов и случайно разговорился с их дорожным менеджером. Я никогда полностью не понимал, что он делает, но его жизнь казалась восхитительной, однозначно более яркой, чем семь дней на стройке.
Как-то вечером я увидел, как Nighttimers сами укладывают оборудование в фургон, задачу, за которую отвечает дорожный менеджер. Я подошёл к Мику Иву, высокому худому саксофонисту, бывшему лидером группы. Мик играл с Джорджи Феймом и его группой Blue Flames, но в то время, как Джорджи начал зарабатывать большие деньги — 400 фунтов за ночь в качестве хедлайнера — Мик решил, что музыка на его взгляд стала слишком поп-ориентированной, и ушёл, чтобы собрать собственную группу.
— Что случилось с вашим роуди? — спросил я Мика.
— Он занялся чем-то другим.
— Я ищу работу дорожного менеджера, — сказал я ему.
— А что ты об этом знаешь?
Конечно, я не знал почти ничего. Но я отчаянно не желал упустить эту возможность. «Ну, я могу вести фургон, — ответил я, нащупывая способ заинтересовать его. — Я путешествовал и знаю, что делать по ситуации».
Затем я вспомнил, что четыре недели я работал на пайке транзисторов. И добавил: «А ещё я много знаю об электронике».
Мик оценил меня одним из тех взглядов, который как бы говорит: «А что ты можешь лучше этого?» А затем сказал: «Я действительно не чувствую, что нам нужен роуди».
— Но вам нужен кто-нибудь, — продолжал умолять я. — Иначе вы бы не нанимали менеджера.
— Но мы не можем ему много платить, Ричард. Он получал один фунт за ночь, или два фунта, если мы играем два концерта. Он зарабатывал в среднем семь фунтов в неделю. Парень был вечно на мели.
Картина была непривлекательной, особенно для того, кто уже зашибал тридцатку на стройке. Но даже при этом меня манил образ дорожного менеджера с обязательными атрибутами в виде поездок, пьянок и кучей красивых девчонок. Я не мог представить лучшего образа жизни.
