16 июля 1942 года был создан Калининский штаб партизанского движения. На него возлагалось руководство партизанским движением в области в целом и конкретно боевой и разведдеятельностью бригад и отрядов в интересах войск Калининского фронта. Штаб должен был обеспечить снабжение партизан оружием, боеприпасами, медикаментами, организовать подготовку боевых кадров, организовать связь между партизанскими подразделениями, армейскими штабами.
В разное время начальниками Калининского штаба партизанского движения были капитан госбезопасности Радченко и майор госбезопасности С.С. Бельченко. В декабре 1942 года для укрепления руководства партизанским движением Калининский штаб партизанского движения сформировал оперативную группу из своих работников. Начальником группы был назначен батальонный комиссар Алексей Иванович Штрахов. Оперативная группа, постоянно находясь в тылу противника, вникала в дела партизан, оказывала помощь в разработке планов боевой деятельности, руководила диверсиями.
В этот период зарождается и крепнет новая, более совершенная и универсальная форма организации партизан — партизанская бригада. В оккупированных областях СССР их были десятки. В Калининской области действовали Калининские партизанские бригады (или КПБ).
С начала лета 1942 года в Идрицкий и Себежский районы начали прибывать отряды спецназначения и опергруппы НКВД, которые подчинили себе стихийно возникшие и разрозненные местные партизанские отряды и группы. После этого партизанская тактика действий стала приобретать рейдовый характер. Большие диверсии стали проводиться объединенными силами нескольких отрядов или бригад, подчинявшихся единому командованию в лице ЦШПД и НКВД под непосредственным руководством их представителей на местах — командиров отрядов спецназначения и оперативно-чекистских групп. Они сыграли огромную роль в организации партизанского движения. Эти отряды представляли собой небольшие подразделения силами до 20 человек и предназначены были для действий в полосе своего фронта с проникновением в глубокий тыл вражеских войск для ведения разведки, организации диверсий на коммуникациях противника, оказания помощи партизанам оружием, взрывчаткой, обучения партизан подрывному делу, координации действий партизан и фронта, руководства партизанским движением в тылу. Большое количество отрядов спецназначения гибло при заброске в тыл врага с парашютами, при переходе линии фронта или в ходе проведения диверсий. Бойцы отрядов не имели документов, удостоверявших их личность, руководствовались только «легендой». Многие погибшие в тылу врага спецназовцы были похоронены не под своими настоящими именами, а фактически остались безымянными. Партизаны между собой называли бойцов отрядов спецназначения «фронтовиками». Несколько подобных групп спецназначения действовало в Идрицком и Себежском районах, например группы Петракова, Чугунова, Бобруся, Прудникова, группа «Максим».
Отбирали людей в отряды спецназначения очень тщательно и только добровольцев, имевших опыт ведения боевых действий, многопрофильных военных специалистов, причем таких, которые бы могли в критических ситуациях все, что имеется под рукой, превращать в оружие. Немцы, узнав о заброске в свой тыл таких подразделений, оставляли решение любых задач и в первую очередь старались уничтожить всех до единого бойцов подразделения, ведущего глубинную разведку. Поэтому, высадившись в тылу противника, командир отряда спецназначения первым делом подчинял себе какое-либо партизанское формирование, которое должно было прикрывать его действия, а в случае возникновения опасности сделать все для спасения «фронтовиков», вплоть до гибели партизанского отряда. Командиры групп специального назначения, опергрупп НКВД, командиры формировавшихся в немецком тылу отрядов и их комиссары имели на руках документы-директивы, заверенные командованием войск фронта или руководством НКВД, которые предоставляли им очень большие полномочия, вплоть до уничтожения на месте командира отряда, отказывавшегося выполнять приказ.
В первое время командиры местных партизан, попавших под жесткую руку спецназовцев, противились рейдовому характеру ведения боевых действий в отрыве от созданных баз и оборудованных лагерей, где партизанские отряды несли лишь функции самообороны своих деревень и серьезного вреда противнику причинить не могли. В то же время и действия спецназовцев были не всегда правильными, особенно когда они стремились без учета специфических местных условий, с ходу, в наикратчайшие сроки создать чуть ли не партизанскую армию, мобилизуя в партизаны всех поголовно и противопоставляя привычной местным отрядам тактике ведения боевых действий в зоне рейдовую тактику. Иногда их решения носили скоропалительный характер и не всегда приводили к желаемым результатам.
