Холодная война обеднила наше воображение и упростила наши представления о мире. Расположив всё и вся по ту или иную сторону от линии, разделявшей два полюса – за или против, право или лево, она лишила историю красок. Большинство из нас обратились к книжкам о Романовых и милых великих княжнах в белых платьях. Но когда я думала о Европе 1917 года и пыталась представить себе Ленина в ней, то я то и дело замечала аналогии с нашим временем. Ленинское наследие часто рассматривается как нечто абстрактное, как формальный перечень текстов и речей. Все эти собрания сочинений давят своим весом и не дают распознать те живые черты, которые в свете более поздних событий мировой истории оказываются наиболее значимыми. Список этих событий длинен и включает глобальное перераспределение сил, шпионаж и грязные игры, фанатизм и сложное многообразие революций.
Старые книги рассказывают о прибытии Ленина в Петроград каждая языком своего времени. В 1940 году Эдмунд Вильсон использовал этот сюжет как повод для размышлений о том, как вообще следует писать о социализме, и в течение десятилетий создавал свою классическую повесть о крушении надежд>6. В 1950-е годы Алан Мурхед (при частичной финансовой поддержке журнала Life) в поисках ответа на вопрос, правда ли Ленин воспользовался немецким золотом, предложил более сдержанный взгляд на эти события>7. Тем же сюжетом, но в более драматических тонах в 1970-е годы занимался Майкл Пирсон>8. Его работа надежна в том, что касается немецких поездов и английских сплетен, однако слаба и полна умолчаний в отношении политики. Если вас в те годы интересовала именно политическая сторона дела, то вам следовало читать социалиста Марселя Липмана, для которого история Ленина (как и в целом его сочинения) была “одним из самых ярких факелов, способных высветить определенные феномены современной политики”>9. Такая точка зрения выглядит сегодня устаревшей, и почти никто не обращается за объяснением современности к Ленину. Тем не менее революции по-прежнему происходят и их вожди по-прежнему проповедуют внемлющим толпам ярость и насилие.
Универсум Маркса и Ленина когда-то был и моим собственным. Когда я в первый раз приехала в Россию, это был еще Советский Союз, города были серыми, ночное освещение – бедным, а хороший кофе вообще отсутствовал. Я совершила паломничество в Мавзолей Ленина и подивилась выражению искреннего почитания на лицах некоторых посетителей. Потом Москва превратилась в “северный Дубай”, в котором я жила среди строительной пыли и обломков прошлого. Окруженная благожелательностью русских людей, я изучала потери и нужду советских лет, как если бы речь шла о моей собственной семье. Слушая воспоминания об арестах и лагерях или посещая места массовых захоронений сталинского времени, я становилась свидетелем трагедий, которые принесло своим гражданам коммунистическое государство. Я не относилась к тем, кто всё в Советском Союзе считал злом, ложью или заблуждением, но я видела, что воздействие советского строя на жизнь было катастрофическим. Мне было понятно, почему повсюду в Европе, Северной Америке и в других богатых странах люди так радовались, когда советскому государству пришел конец. Своего рода праздник был и в самой России. Мы все вместе плакали от счастья, когда пала Берлинская стена, но все же ликование внешнего мира по поводу падения коммунизма в России оставило у многих русских привкус горечи.
Правда, которая выяснилась не сразу, состояла в том, что отнюдь не все в России радовались победе ценностей так называемого Запада, как того хотелось бы некоторым лидерам свободного мира. Говорить о победе рано, представление о некоем едином “Западе” и неудачно, и вводит в заблуждение. Британские дипломаты во времена Ленина делали ту же ошибку, когда полагали, что каждый человек в мире хочет быть добропорядочным английским малым, как они сами. Они так никогда и не осознали, что Ленин не был импортированным чужеродным демоном, отвратившим русских от их предназначения стать благодушной версией англичан. Англичане, как выяснилось, тоже поддерживали “своих” русских ссыльных и тоже сопровождали их в Петроград, чтобы те воздействовали на народ, но у них ничего не получилось. Миссия Ленина завершилась успехом, потому что он обещал вещи более важные, чем британская добропорядочность и британские пушки.
