Лемминг Белого Склона - страница 143
Потому что вещие норны припасли ему суровую нить, и дева Верданди пока держит её в руках, дева Скульд в раздумье занесла свой беспощадный нож, чтобы свершить должное, а старуха Урд ничего не замечает, ибо судьба слепа… — норнами назывались три богини, которые пряли нить человеческой жизни (ср. мойры древнегреческий мифологии). Имя «Верданди» значит «становление», «Скульд» — «долг», а «Урд» — «судьба». Некоторые интерпретируют это как юность, зрелость и старость, но эта интерпретация не представляется убедительной. Скорее здесь может идти речь о трёх важнейших (с точки зрения нордических язычников) компонентах человеческой жизни: взросление, соответствие нормативам («долг») и принятие уготованной судьбы (что сопряжено главным образом с тем, как человек встречает смерть).
…сказание о том, как Утред Голова Дракона, отец легендарного Арта конунга, соблазнил будущую матушку этого самого конунга, красавицу Игерну? Или нет, это скверный пример, там дело кончилось кровью… Знаешь ли ты, как Сигурд Убийца Фафнира смог добыть для Гуннара Гьюкунга валькирию Брюнхильд? — по порядку:
а) под Утредом Головой Дракона имеется в виду Утер Пендрагон, а под Артом конунгом — его сын Артур, тот самый король бриттов, правитель Камелота с круглым столом и его рыцарями. По традиции, Утер Пендрагон велел чародею Мерлину наложить на него чары, чтобы он стал похож на Горлоя, правителя Корнуолла, и пришёл в гости к его жене Игерне, когда того не было дома. Через девять месяцев родился тот самый король Артур;
б) Сигурд Убийца [дракона] Фафнира, он же Зигфрид, самый известный германский супергерой, сватался к некоей Брюнхильд (Брунгильда немецкой традиции) от имени своего побратима короля Гуннара (Гюнтера). Та, как известно, ответила, что не пойдёт за мужа, который уступит ей в состязаниях. А поскольку она была валькирией, то королю нечего было и надеяться выиграть. Тогда Сигурд/Зигфрид при помощи чар изменил облик, стал похож на короля и прошёл испытание вместо него. Там, кстати, дело потом тоже кончилось кровью.
«Молви мне, Альвис, / верно, все судьбы, / ведомы двергу: / какое сокровище / самое ценное / в разных мирах?» — вариация на тему эддических «Речей Альвиса»; в оригинальном тексте эта строфа, разумеется, отсутствует.
Конь моря скользит по китовой равнине (…) и волки битвы скоро станут резать овец подземелий, драть с них руно огня прилива. Ведёт их златорогий баран, обликом схожий с сынами людскими. И думается мне, белая тёлочка, дочь орла котлов, скоро от него понесёт… — тут понесло самого Тунда. Его речь состоит из кённингов (особых тропов, принятых в поэзии скальдов): «конь моря» — это корабль, «китовая равнина» — море, «волки битвы» — викинги, «овцы подземелий» — дверги, «руно огня прилива» — золото, «златорогий баран» — указание на Альвара, «орёл котлов» — король Арнкетиль (так переводится его имя), «белая тёлочка», его дочь, соответственно — Хельга Красавица.
Свадебный обычай реконструируется тут, что называется, с миру по нитке. Как и во всякой патриархальной традиции, женщина при замужестве передаётся из рода отца в род супруга. За неё должен быть уплачен выкуп (мунд). Если выкуп не уплачен, женщина считается похищенной. Это урон для чести рода её отца, и за такое полагается мстить. К тому же, такая женщина не считается законной супругой, а её дети считаются ублюдками и не имеют никаких прав на наследство. Вроде бы, минимальный мунд («выкуп бедняка») составлял три марки (=600 грамм серебра); тот, кто не мог его уплатить, считался не в состоянии обеспечивать семью. (Гм, по-моему достойная наследования практика). Утренний же дар подносился самой женщине после брачной ночи (очевидно — компенсация за лишение невинности) и составлял её собственное имущество. Оно оставалось за ней в случае развода. Наконец, традиция освящения брачующихся молотом восходит к земледельческим культам, где молот символизирует фаллос. В этой связи тянет процитировать пассаж из «Красной Плесени», но я себя сдерживаю.
