Лекции по искусству. Книга 5 - страница 42
Юлиан Шуцкий
Наш гениальнейший и величайший ученый Юлиан Шуцкий, который был сторонником Лейбница, считал, что это все приписали Фу-Си, написал большое сочинение. В 1934 году его расстреляли, но он успел перевести многое. Когда я увидала его портрет, то поняла, что его можно было расстрелять только за одно его лицо. Интеллигентности и красоты такой, что это разрушало советскую власть на корню. Не должен, нельзя! И они так решили. Но до этого времени он много что успел сделать. В частности, разобрал все эти знаки. Я ими очень увлекаюсь. И даже сделала с ними одну работу по Малевичу. Знаки такие. Небо всегда изображается как круг или как шар. Почему? А потому что небо безначально и бесконечно. Идеи неба. Небо имеет два цвета. Один синий — это извергающаяся с него вода, оплодотворение земли, а второй цвет черный, потому что черный цвет — это цвет света. Свет в Китае изображается черным. Тушь, как основа письменного языка. Китайские императоры в черной шапке. Земля, наоборот, квадратная. Сколько времен года? Четыре по три месяца. Сколько у нее ориентиров: четыре — Север, Запад, Восток и Юг. На этих словах можно построить гениальнейшие сооружения. Какие цвета земли? Желтый, потому что они все желтые. Сама ткань, материя — желтая. О чем этот цвет? Это цвет стихии. Красный цвет. Теперь строим храм. Для того, чтобы выстроить самое семантическое сооружение, какую форму храма мы возьмем? Круглую, как барабан. Вот так и стоит этот круглый храм. У него три крыши, потому что число неба «3». Это число Бога на всех языках. Какой формы крыши? Круглые. Это круглое здание, над которым круглые крыши. Какого цвета? Черного. Она стоит на фундаменте. Какой формы фундамент? Квадратный. И у него два цвета. Сам квадрат желтый, а верхняя часть алая. Построили. Узнаете на расстоянии. Естественно встает вопрос пропорции. Потом один Маньчжурский Император принес драконов. Его звали Лю Шаоцы. Он не только привез драконов, но и приложил ступеньки по четырем сторонам света. Снаружи, если бы я вам рассказала какие звери принадлежат небу и земле, вы бы расписали этот храм. Это — Азбука, Алфавит. Причем гениальная.
Конечно, там есть некоторые детали и покрасили его правильно. Так вот это национальное китайское строительство начинается в 12-ом веке с утвердившейся философией. Они не буддисты. Это для них сложно и не нужно. Кому нужно, пусть с ним и работает.
Я покажу вам одно из самых загадочных явлений в культуре. Это то, что мы называем древнерусское искусство. Оно формируется, как национальный язык и форма, так же как и на Западе, где был свой стиль.
Мы будем говорить о Владимирской, Новгородской и Псковской школах. Еще Москвы никакой нет. Это абсолютно новая культура, уже принявшая христианство, имеющая церковь и литургию, уклад и форму христианского художественного языка. Но эти три школы очень разные и я хочу сказать, что есть очень большое заблуждение, просто величайшее! Говорить, что у нас золотой свет пришел из Византии! Да Византия здесь причем? Она имеет к этому такое же отношение, как античность к Возрождению. Исток. К тому времени от Византии ничего не осталось. Пусть мне какой-нибудь из спецов перечислит Византийскую архитектуру на территории Византии. Все скажут София, мечеть Ахмади. А при чем тут мечеть? Нет. Есть ее отклики. Есть ее эхо, где повсюду есть отклики: в Италии, на Кипре. Конечно, на Кипре совсем не Византия. Там ислам очень сильный, влияние Венеции очень сильное. Византия была плинфа, красное строительство, но на Византии не было главного — Иконостаса. Иконостас — это наше отечественное создание. А то, что было в Византии было и в Киевской Руси. Смотрите, вот София, правда, строенная-перестроенная, от нее осталось только необыкновенная абсидная выемка, где изображена Богоматерь «Нерушимая стена».
«Нерушимая стена»
Софийский собор
Что же представляет собой Иконостас? Видите ажурную перегородочку и две иконы. Это сделано по Византийской модели. Возвращение иконы в Византию после иконоборчества началось только в 9-ом веке, а до этого времени иконы были коптские, греческие. Поэтому мы можем говорить о том, что мы знаем, как греко-византийское искусство.
