Лекции по искусству. Книга 5 - страница 18
А здесь просто совершенно феноменальный образ, на котором я не могу не остановиться, потому что этот образ собирающий и объединяющий все, о чем я говорила — такая кошмарная метафора апокалиптического видения мира. Что здесь интересно, так это портрет. Вне всякого сомнения. Он никогда не писал портретов или индивидуальных образов. Только обобщенный тип. А это его портрет и это совершенно ясно. Автопортрет и он смотрит на нас. И он уникальный, в образе такого прогнившего космоса. Человек, как микрокосмос. Когда человек один, то по нему одному можно прочитать эпоху и время. Через него можно прочитать. Через его срез. Во-первых, здесь такие страшные образы, которые совершенно невозможно придумать.
«Сад земных наслаждений» (фрагмент)
Я очень не люблю разговоры о том, что он был сумасшедший. Оставим это в стороне. Возможно мы сумасшедшие а не он. От того, что мы не понимаем, что здесь написано — не является показателем того, что они были сумасшедшие. Это вот корабли, лодки. Прогнившие. Даже бездна прогнила. И тело, как яйцо. Тело-яйцо. Потому что самое распространенное изображение Универсума — это яйцо. Это всем известно. Или того места, где идет завязь жизни. И того, где обозначены все основные элементы: солнце-желток, т. е. скорлупа это что-то очень емкое. Очень серьезная метафора и каждый элемент скорлупы и пленочка под ней, и состав самого жидкого белка — это функциональность субстанции, в которой лежит солнце-желток. Это одна из моделей старого идеального Универсума. И он показывает это свое прогнившее тело. А что в нем? Кабак. И бардак. Такая компашка. Совершенно удивительная. Такая металлическая конструкция. А какой он страшненький с крылышками бабочки. С таким элементом привлекательности. Почему он голый и не одет? Беззащитность. А кто-то уже на палочке со своим собственным пером. А в попе у него перо совершенно не случайно. На посохе у него висит бутылка для вина, потому, что он писатель. Внутри совсем плохая картина. Совсем несимпатичная, наподобие «Тайной Вечере». На голове у него диск такой, шляпа. Волынка. Должна же быть в галлюциногенном мире музыка и идти под чьим-то руководством танец. Такой страшный хоровод. Папа идет, тащит чью-то голову. Финал «Сладкой жизни» Феллини. Смертельной жизни. Босх вне всякого сомнения писал вечные послания. Вечность — это послания о Страшном Суде.
Всем известный сюжет «Битвы Архангела Михаила с Сатаной». Это из Страшного Суда. Это послание Апокалипсиса. Ему показали как Михаил борется. Точно так же, как и знаменитые «Всадники Смерти». Самое интересное, что тут много деталей. Эти всадники беспощадны, а за ними идет смерть с косой. Потому что Всадники Смерти — это видения Апокалипсиса — его идея и она всемирная, а не восточная или западная. Когда они говорят в послании папам о превращение мира из сложного в элементарный, а из человека в управляемое существо, лишенное собственных мыслей, они имеют ввиду послание Иоанна — абсолютную смерть. Что китаец, что европеец, что азиат — все едины. И вот, что я хочу сказать. Эта тема имеет очень интересное продолжение, которое возникает в какие-то роковые минуты. С середины 15-го века. Это эпоха не только великих гениальных гуманистов, но и мировых потрясений. Это не только реформация, а открытие колоний, экспансия Испании, сложные отношения с Китаем и прочее. С одной стороны, гуманизм строит новое человечество, а, с другой стороны, эти процессы тоже требуют гениального осмысления. Исторического. Откуда мы? И где мы?
И еще одно очень важное и очень серьезное осмысление произошло в Европе в середине ХХ века — Папа Иоанн ХХIII взял и в отпустил всем грехи: Иуде, Древнему Риму за распятие, фашистам, коммунистам — всем, проведя очень серьезную, многодневную и очень сложную церковную литургию. Почему он это сделал? Он объяснил очень точно — в фашистскую армию шли люди под мобилизацию. Коммунисты тоже самое делали в СССР. Страна была подневольная. Это были старые идеологические образования. Конец. Зло наказано. Что касается Иуды, то это гораздо сложная вещь, имеющая последствия в искусстве и литературе, особенно когда встал вопрос о связи с войной. А разве Иуда был предателем? Он был верным учеником. Иисус что сказал Иуде, когда тот спросил: «Один предаст?»? Он сказал: «Ты». В текстах Булгакова, Джотто — он обыкновенный предатель. Мы не обсуждаем этот вопрос. Но есть еще одна линия. Есть романы, где речь идет о том, что Иуда был настоящим учеником и взял на себя эту страшную миссию, которая должна была свершиться и без которой не могло быть того, что произошло. Пересмотр этого вопроса. Что сказал папа? А он сказал, что после войны мир начнется сначала. Но не сразу, потому что этот процесс длительный. Он будет сначала и будет нулевое время вне исторического времени, когда мир очень долго будет осмыслять себя.
