Дело пропорций
Сейчас я пытаюсь представить дело поконкретнее. Когда вы существуете, вы противостоите другим. Все противостоят друг другу, и Спиноза отнюдь не утверждает, что следовало бы это преодолеть; он прекрасно знает, что это абсолютно необходимо, что это – необходимое измерение, измерение существования. Согласен, но он говорит: возьмем два крайних случая; индивида A, индивида Пьера. Возьмем Пьера, который играет главную партию… – вы скоро увидите, как это здесь становится очень нюансированным и очень конкретным у Спинозы, – мы можем сказать о Пьере, что тот провел жизнь, в общем и целом занимаясь первым родом познания. Так происходит с большинством людей, потому что, согласно Спинозе, в любом случае необходима малая толика философии, чтобы выйти за пределы первого рода познания, да-да. Возьмите пример с кем-нибудь, живущим в основном первым родом познания. Почему я уточняю «в основном»? В действительности необходимо быть очень оптимистичным: это не происходит все время. Как бы там ни было, этот кто-то вполне понял что-то в своей жизни – и как-то ненадолго, однажды днем или вечером, возвращаясь вечером домой, он поймет какой-то мелкий пустяк, у него сложится впечатление, будто он понял какой-то мелкий пустяк. Может быть, он действительно поймет какой-то мелкий пустяк, а затем, впоследствии, всю жизнь будет пытаться забыть то, что он вот так понял и что оказалось поразительным. Совершенно внезапно он говорит себе: «Надо же! Существует нечто, чего не бывает». Все-все, даже последний из отверженных, имели такой опыт; даже последний из кретинов хоть раз прошел мимо чего-то, когда он сказал бы: «Неужели мне не удалось бы, неужели я провел всю жизнь, обманываясь?» И тогда мы всегда чуть-чуть выходим за пределы первого рода познания, то есть, в спинозианских терминах, он поймет даже ничтожный вопрос, он получит интуицию либо чего-то существующего, либо интуицию какой-то сущности, либо же понимание некоего отношения. Мы можем быть очень великодушными: существует очень мало людей, являющихся абсолютными идиотами. Всегда есть какая-то штука, которую они понимают. У нас всегда есть наша маленькая штучка. Например, у одних – поразительное чувство какого-то животного, но это не мешает им быть злодеями и все такое, но здесь у них что-то есть, ах да, здесь… Или же чувство леса, ах да, этот тип, этот дурак и этот злодей, – по крайней мере, когда он говорит о деревьях, нечто присутствует, мы чувствуем, что что-то есть. Мы проводим время, делая эти опыты: ах, здесь, да. Складывается впечатление, что – если угодно – это изысканно, что даже у наихудшего клоуна есть что-то, когда быть клоуном изысканно. В конечном итоге, что-то есть. Никто не обречен на первый род познания, всегда есть маленькая надежда. Но ведь это очень важно… [>Kонец пленки.]
…есть некий свет у всякого: ах, он был не таким уж ничтожным, каким я считал его! Достаточным было бы найти эту штуку. Иногда в таких случаях, разумеется, нет даже стремления искать ее, согласен. И затем все быстро возвращается в исходное положение. Но он, неведомо какой он, наихудший полицейский, наихудший неизвестно кто, – у него, конечно, есть какая-то маленькая штучка. Спиноза отнюдь не обращается к Армии спасения, чтобы спасти весь мир, нет, он хочет сказать нам что-то другое, он хочет сказать нам: «Вот! Это очень сложно, потому что, в конечном счете, ваше существование есть дело пропорций». Что это означает – дело пропорций? Конечно, у вас есть экстенсивные части, которые вас составляют, и пока вы существуете, и речи нет о том, чтобы от этого отказываться. Что такое отказываться от экстенсивных частей, образующих меня? То есть отказываться от всевозможных сочетаний существования, так просто отбрасывать переживаемые оппозиции? Я отказываюсь от переживаемых оппозиций, я ем только траву, я живу в пещере и т. д. Это, в общем и целом, то, что всегда называлось аскетизмом. Спинозу это совсем не интересует, это даже представляется ему очень хитрым решением. Очень-очень коварным. Он даже додумывается до того, что аскет глубоко зол, и что аскет испытывает неискупимую ненависть к миру, к природе и т. д. Стало быть, Спиноза хочет сказать нам отнюдь не это. Он говорит нам: «Обратите внимание, в вашем существовании имеется относительная пропорция». Между чем и чем?