— Думаю, это займет не больше месяца, — говорила Лара, сидя за столиком летнего кафе в городском парке. — Максимум — полтора.
— А вместо тебя не может поехать кто-нибудь другой? — спрашивал Ларен. — Арника, например. Или эта ваша младшая… ведь это она оборотень, а не ты, в конце концов.
— Арника такими вещами давно не занимается, а что до Миневры, то мы как раз и собираемся ехать вместе, — объясняла Лара. — Представлю ее ребятам, а потом странствующей жрицей станет она, и я смогу, наконец, заняться археологией серьезнее. Вместе с тобой. Поверь мне, в этот раз нам лучше ехать вдвоем, оборотни просто так никого не признают, а она слишком молода и может наделать ошибок. Почтовые вороны летают оттуда нерегулярно, но я буду писать тебе так часто, как будет возможно.
— Собственно, больше я ее и не видел. — Голос Ларена будто вмиг постарел, вернее, постарел его хозяин. Слова получались тяжелыми, глухими, этот момент эльфу было очень тяжело вспоминать.
— А что случилось?
— Прилетел почтовый ворон…
Хрустальная ваза разлетелась мелким крошевом. Вслед за ней о стену ударился стеклянный кувшин, который отчего-то разбиваться не пожелал, но зато обильно оросил окружающее пространство своим содержимым — смородиновым морсом. Полетели со стола книги и древние свитки, на толстом жарандийском ковре расползалось чернильное пятно…
— Подстилка волколакская! — цедил он сквозь зубы, размазывая кружевной манжетой слезы. — Ненавижу!
— «Спешу сообщить, что наши планы накрылись гномским тазом. Никаких экспедиций в ближайший год, я жду ребенка. Представляешь? Я счастлива». Вот так и было написано.
— Хм. И вы решили, что этот ребенок не ваш?
— Знаете, сколько шансов у человеческой женщины зачать ребенка от эльфа?
— Пятьдесят процентов, — ответил я, — либо да, либо нет. Это, конечно, если божественные влияния не учитывать. Раста, знаете ли, очень внимательно следит, чтобы жрецы и жрицы других богов не остались без потомства. Поверьте мне, я знаю, о чем говорю.
— А я когда-то проходил практику при Главной алхимической лаборатории и знал, что шанс такой беременности — один на полтора миллиона!
— И?
— Я отказался встречаться с ней, я приказал отправлять ее письма обратно, и не пускать ее ко мне, если она придет.
— Она приходила?
— Да. И письма были.
— А потом?
— Потом до меня дошли слухи… ох, кому я вру? Я навел справки: она родила. Мальчика.
— И что вы сделали?
— Ничего. Потом я случайно узнал, что она пропала. Не вернулась из экспедиции. Не сразу узнал, через два года. Я подумал, как и все, что она погибла…
За окном было темно, но комната была достаточно ярко освещена двумя настольными лампами. Ларен сидел в кресле и через толстые стекла очков рассматривал мутное содержимое в стеклянном пузырьке, аккуратно сжимая его двумя пальцами. В дверь постучали.
— Войдите, — сказал Ларен, поспешно пряча пузырек в карман.
— Все сидишь? Тоскуешь?
Вошедший эльф был темноволос и широкоплеч.
— Лиот, я…
— Не надо мне ничего объяснять, — покачал головой тот, кого назвали Лиотом. — Но я больше не могу на это смотреть. Я собираюсь на следующей неделе ехать в Суран. Не хочешь составить мне компанию?
— Спасибо, но нет, — вздохнул Ларен. И вдруг неожиданно сам для себя произнес: — Я жениться хочу.
— Вот как? — удивился Лиот. — На ком?
— Мне все равно. Наверняка у тебя давно уже кто-то есть на примете…
— Долго же вы собирались, — произнес я.
— Я знаю, что вы хотите сказать. Не знаю, поймете ли. Много лет я жил с ощущением, что это все дурной сон. Что я проснусь утром, и окажется, что не было того письма, а Лара должна вот-вот вернуться. Может быть, я помешался, не знаю. А потом, когда я узнал, что она мертва, я вдруг осознал, что этот кошмар — не сон. Что это все на самом деле. Что мне с этим жить. И я решил, что брак может все исправить. Что свадебный напиток вытравит из меня память о ней. Что, полюбив жену, я смогу жить дальше. Сейчас я думаю, что напиток бы не помог, и Квентин своим появлением уберег меня от того, чтобы сделать несчастной еще одну женщину. Хотя ей, бедняжке, все равно досталось…
Светло-голубое платье невесты прекрасно гармонировало с сиреневым костюмом жениха. Прием по случаю помолвки вошел уже в ту стадию, когда гости успели принести поздравления будущим молодоженам, но еще не успели насытиться общением друг с другом.
