Архаров на корточках вылез из камина, стараясь не перепачкаться о покрытые копотью стенки и свод, держа при этом наготове оружие.
– Здесь все в саже! Это что, камин такой огромный?! – послышался позади шепот девушки.
– Да, осторожно, не перепачкайся… – тихо ответил Архаров и предупредил ее: – Осторожно свети фонариком, чтобы свет нас не выдал…
– Там кто-нибудь есть? – спросила девушка.
– Пока вроде никого не видно, но засада может быть за каждым углом, – ответил он. – Потому, выберешься из камина, выключи фонарик. Дальше пойдем в темноте без света.
– Тут не очень и темно, луна светит, – сказала девушка, выбираясь из камина и убирая фонарик в карман.
– У меня «ночник», мне везде светло, – пошутил Архаров, осматривая главный зал замка.
В зале никого не было. Посередине стоял длинный стол, застеленный парчовой скатертью, казавшейся в окулярах прибора ночного видения темно-зеленой. Вдоль стола стояли массивные старинные стулья с высокими резными спинками в готическом стиле. На стенах висело оружие и рыцарские щиты. В углах стояли доспехи, держащие в латных рукавицах двуручные мечи. Дальняя от камина стена имела пять высоких стрельчатых окон, начинавшихся от самого пола, через которые была видна терраса.
Архаров вдоль стены пробежал к окну и осторожно выглянул. То, что он увидел, его серьезно разочаровало – на террасе стояли четверо боевиков. Еще двое лежали с пулеметом около ограждения террасы, высунув ствол пулемета между балясинами. Архаров обернулся и заметил, что высокие двери, почти ворота, ведущие из главного зала во внутренние помещения замка, распахнуты. Через них слышались отдаленные голоса и топот ног. Это означало, что враги могут появиться в зале в любой момент и тогда он и его спутница окажутся зажатыми между молотом и наковальней. Необходимо было прорываться через террасу, по возможности обезопасив себя с тыла.
Осторожно отойдя от окна, Архаров так же вдоль стены отошел подальше, а затем лег на пол и ползком добрался до стола. Под прикрытием стола, заслонявшего его от стоявших на террасе боевиков, он добрался до двери и выглянул в примыкавший к залу холл. Сам холл был пуст, но в следующем за ним помещении горел свет и суетились боевики. Рискуя быть ими замеченным, Архаров натянул в проеме двери леску и аккуратно присоединил ее к мине направленного действия «МОН-50», которую установил под столом, где ее полностью скрывал висевший до пола край парчовой скатерти. Если бы он мог, то взял бы с собой больше мин и гранат, но носимый вес был ограничен, и потому теперь в распоряжении Архарова оставалось только две гранаты. В лодке лежали еще четыре «МОН-50», десяток гранат и приличный запас патронов, но до лодки еще нужно было добраться, прорвавшись через находившихся на террасе боевиков и далее через парк, где тоже наверняка стояли посты охраны.
Закончив устанавливать мину, Архаров так же ползком вернулся к окну и выглянул на террасу. Пулеметчики все так же лежали на своем месте рядом с пулеметом, а четверо других боевиков теперь стояли не так кучно, отойдя к перилам. Один осматривал прилегающий парк через прибор ночного видения, двое курили, облокотившись об ограждение террасы, а четвертый вообще решил вздремнуть, присев около ограждения и прислонившись к нему спиной. Все, кроме любителя поспать, располагались спиной к окнам, явно ожидая нападения из парка, а не из здания. Это давало Архарову определенное преимущество, но, учитывая численное превосходство противника, это преимущество не давало возможности уничтожить всех боевиков до того, как хоть кто-то из них успеет среагировать. Но время шло и необходимо было действовать.
Архаров рассчитал, что дольше всех будут реагировать пулеметчики, все-таки лежа сложнее повернуться, да еще и развернуть достаточно тяжелый пулемет «М60». Сколько будет реагировать спящий, было не ясно, он единственный находился лицом к окну и ему надо было лишь открыть глаза. Архаров сделал вдох, достал гранату, взял ее в левую руку, выдернул кольцо, а в правую взял пистолет. Он ударом ноги распахнув створку окна, левой рукой кинул гранату под ноги двум боевикам, стоявшим ближе друг к другу. За несколько секунд, которые оставались до взрыва, он дважды выстрелил в спину боевику, стоявшему самым дальним и имевшему меньше всего шансов поймать своим телом осколки гранаты. После этого он отпрянул за край окна. На террасе раздался истошный вопль, затем сразу грохнул взрыв гранаты, выбив взрывной волной стекла, которые хрустальными брызгами разлетелись по всему залу.
