– Понял, – коротко кивнул Куников. – Возьмете отделение морских пехотинцев, я сейчас распоряжусь, и доставите Кузьмина сюда. Любой ценой и живым, чего бы это ни стоило! Желательно – с шифромашиной. Если сочтете последнее невыполнимым, секретный прибор уничтожить. За исполнение последнего приказа отвечаете лично. Все понятно?
– Так точно, – пожал плечами Степан. Можно подумать, без приказа он бы бросил комбата в беде. Или «Энигму» фрицам с извинениями вернул. – Разрешите выполнять?
– Разрешаю. Обождите снаружи, я распоряжусь насчет бойцов. – Куников помедлил. – Да, и вот еще что: не могу вспомнить ваше лицо. Перед высадкой мы не встречались?
«Начинается, – тяжело вздохнул Степан. – А я уж думал, хоть на этот раз пронесло. И ведь свидетелей полно, вон как в мою сторону зыркают. Сейчас каждый второй, не считая каждого первого, начнет вспоминать, не слышал ли он раньше про старшего лейтенанта Алексеева».
– Никак нет, товарищ майор, встречаться мы с вами никоим образом не могли. Ни во время подготовки к операции, ни во время погрузки. Я, так сказать, из другого, гм, ведомства. Разрешите объяснить позже и наедине? Товарищ комбат, к слову, в курсе.
– Вот как? Добро, кажется, понимаю, о чем речь. Выполняйте приказ, время дорого. И, кстати, имейте в виду – через час-полтора должны подойти корабли. Раненых нужно любой ценой доставить на побережье и подготовить к эвакуации, ждать никого не станут. Следующий рейс только через сутки, да и то не факт, что он будет, – к этому времени гитлеровцы опомнятся и попытаются блокировать нас в том числе и со стороны моря.
– Понял, товарищ майор, учту…
⁂
Они успели почти вовремя. Почти – поскольку у знакомого дома уже вовсю шла крайне нехорошая движуха, поддерживаемая приземистым угловатым танком, с грацией попавшего в посудную лавку слона ворочающегося посреди фруктового сада. Чердачное оконце пульсировало венчиком пулеметного огня, и старлей прикинул, что бой идет не дольше получаса – на большее просто не хватило бы боеприпасов. Окружившие хату немцы патронов не жалели, но подавить огневую точку пока не могли, опасаясь попасть под пули прикрывающих пулеметчика морских пехотинцев, ведущих огонь из окон. Морпехи боеприпасы, наоборот, берегли, стреляя короткими, экономными очередями и даже одиночными – насколько понимал Степан, в ход уже пошли винтовки перебитых при штурме фрицев. Теперь понятно, зачем танк подогнали: лезть на верную смерть гитлеровцы больше не собирались – в свете очередной осветительной ракеты он насчитал вокруг дома больше двух десятков неподвижных тел в фельдграу. Короче, запоздай они еще на несколько минут – и выручать оказалось бы некого, разве что разыскать в подвале драгоценный трофей. Что ж, самое время вмешаться…
– Старшина, – не оборачиваясь, позвал старлей Левчука. – Танк хорошо видишь?
– Как тебя, командир, – как всегда невозмутимо ответил тот. – Знакомая машинка, не раз уж встречался. Супротив ее пушки хата выстрела два-три продержится, вряд ли больше. Так я поползу, что ли? Спасибо товарищу майору, имею чем приголубить.
– Гранаты давай, обе. Сам справлюсь. Ванька прикроет, мы с ним вон оттуда подберемся. А ты бойцами командуй, не впервой.
– Может, я уж сам? – отчего-то засомневался Левчук. – Хватит тебе, лейтенант, башку под германские пули совать, умная она у тебя.
– Охренеть, дождался комплимента! – фыркнул Степан. – Не выдумывай, Семен Ильич! Во-первых, героически погибать я не планирую, по крайней мере, этой ночью, во-вторых, ты лучше справишься. Рассредоточьтесь и долбаните по фрицам с тыла и флангов, бойцов хватает. А мы с Ванькой под шумок танк и спалим. Гляди, вон то дерево – ориентир, как до него доберемся, так и начинайте. И – все, кончен спор. Выполняйте приказ, товарищ старшина!
– Слушаюсь, – засопел Левчук, передавая старлею две увесистые «консервные банки» противотанковых гранат. – Запалы я вставил, так что поосторожнее. Не забыли, как пользоваться?
– Не забыл, – буркнул Степан, которому последний вопрос крайне не понравился. С чего бы это вдруг Левчуку сомневаться, умеет ли он их использовать? Ладно, с той РГ-33 он откровенно сплоховал, хоть и придумал вполне правдоподобное объяснение, но ведь про противотанковые и речи не шло? Странно как-то и непонятно…
