Люди вокруг галдели изо всех сил, но теперь я понимала, почему и зачем столько притворства.
— Что я должна сделать?
— Открыть ворота и найти ход в подвалы, и все Герми, все! Война за нами! Победа!
Они не знали о «Ita vivam!», без которого камин был просто бесполезным предметом обстановки. Может, именно этот секрет, а вовсе не артефакт, и сохранил Селвин Малкин? В системе охраны Волдеморта не было незначительных пунктов, за любой из них его слуги сражались, словно в последнем бою…
— Кто узнал о каминах, это точно?
— Майкл Корнер узнал, вроде выкупил у кого-то информацию…
— У Малкина? — Чарли посмотрел на меня подозрительно, но не перестал лихо уплетать кусочки утиной печени.
— Эээ… Да, у него, кажется, — вот и первая, действительно важная ложь. Не хотел он мне говорить, как все было. Сомневался, видел во мне превосходное орудие, но не союзника. Даже если и предположить, что я не знаю о его смерти, что маловероятно, ведь фамилию то знала, почему не сказать? Все равно ведь узнала бы! Чарли, конечно, был абсолютно прав, но что-то внутри меня с его предложением не стыковалось.
— Когда?
— В полночь, через три дня. Ворота и подземелье! У нас вообще то есть карта, — голос стих и даже раз прервался, — только вот проявить изображение может лишь настоящий Малфой… — меня он настоящей не считал и помощи с картой не попросил. Но отчего же смутился? Я же как бы должна радоваться, что меня такой не считают. Неужели списали со счетов?
— Я согласна.
Да ничего я не была согласна! Я еще как была не согласна! Но перед глазами промелькнули лица сотен погибших, казалось, они смотрят на меня с немым укором…
Мне подумать хотелось, помучиться, а потом отказаться. Не знаю, почему. Может, успокоить себя и задавить совесть, может еще что. Куда я пойду? К кому? И пойду ли? Выживу? Примет ли кто? Родятся ли мои дети без помощи Риддла? А если все же родятся, то выживут ли? А Люциус? А Драко? Уничтожить такой старинный род, в который я только-только вошла?
Еще несколько минут и я узнаю, что все эти мысли и вопросы были лишними, не имеющими право на существование, а началом столь важного открытия послужит вилка. Обычная алюминиевая вилка! Она упадет под стол и я, вместо того, чтобы сказать «Акцио» и махнуть палочкой, полезу за ней вниз, чтобы не позориться и не демонстрировать Уизли свое «потрясающее» в очень переносном смысле этого слова, владение магией. А так, вроде я как бы и позабыла, что ведьма, с беременными и не такое бывает…
Так все и произошло. Только вот выползая из под того злополучного стола я неловко дернулась и кулон Волдеморта, бронза с алым прозрачным камнем удивительной яркости, который я прятала под сарафаном, осветил своим кровавым светом всю кухню! Он не постоянно излучал подобное сияние, а время от времени. Ярче он начинал гореть в минуты, когда я ощущала слабость и дрожь в ногах.
— Что это на тебе, Гермиона? А? — судя по безумному взгляду Невилла, он знал, что это.
Джинни, сидевшая по правую сторону, протянула руку к моей шее.
— Какая прелесть…
— Не трогай! — заорал Долгопупс. — Это медальон Волдеморта! Что, подарок?! Он же с ним не расставался никогда, я сам его на нем видел, в ту ночь! И ты видела, и все видели!
— Невилл, он мне просто нужен… — но парень уже выскочил из-за стола и, хватая себя за волосы, продолжил кричать.
— Волдеморт или кулон?! Или то и другое? Ах да, еще и ублюдок в твоем животе, ходишь такая вся, прям гордишься! Это ты должна была умереть, а не Полумна, не Тонкс, не Сириус, не Люпин… — от ярости у него подгибались ноги и он пятился к стене, чуть не падая. От напряжения один его глаз налился кровью, видимо, лопнул сосуд. Ненависть как она есть, а не мягкий застенчивый мальчик в вязаном свитере — любимец мадам Спраут. Свитер, правда, на нем был.
— Мы уходим, — объявил Драко и я сделала шаг по направлению к Малфою. — А тебя я еще засажу… — тихим голосом обратился он к Невиллу.
— До того как убьешь или после? Ты убийца на коротком поводке, ты ручное чудище! Ха-ха-ха… — хохот был безобразным и громким, леденящим душу не меньше, чем его слова, в которых было немало истины…
