Мануэль последовал примеру брата. Мне же выделили место подле Эдварда.
— Довольно эффектная особа, нужно признать, эта… Чергэн? Никак не могу запомнить имя. Эти цыганские прозвания такие странные. Интересно, что оно значит?
Звезда. Меня в таборе величали звездой.
— Должно быть, — пожал плечами Второй. — Никогда не задавался подобным вопросом, если быть до конца честным. Но так все же расскажите, что же произошло после нашего ухода?
Любопытство моего брата было неподдельным, ведь расспросить меня ему пока так и не удалось.
— Стоило только гостям разойтись, как эта самая Чергэн возникла на пороге нашего дома, — начал свое повествование Теодоро Де Ла Серта.
Все собравшиеся замерли, ожидая продолжения. Даже я. Интересно, что же увидел молодой ибериец. Что произошло, мне и так известно, но вот что же он понял…
— С порога цыганка потребовала, чтоб ее отвели к больному. Матушка была так напугана, что пустила незнакомку, не зная о ней ничего, кроме имени. Да и то назвала сама колдунья. И стоило ведьме войти, как она сама пошла через весь дом напрямик к комнате брата. Клянусь, ни разу не спросила дороги!
Эдвард усмехнулся.
— Я бы посоветовал вам внимательней проверять слуг. Может, кто-то просто проболтался. Шарлатаны любят такие фокусы, чтобы производить впечатление.
Брат любил демонстрировать показательное неверие во всяческие колдовские ухищрения. Это была его любимая шутка.
Мануэль поморщился.
— Я сам был склонен к подобному скепсису, однако теперь мое самочувствие прекрасно, а ведь еще вчера все думали, что придется вызывать священника. А что вы скажете, леди Ева? Вы ведь разгадываете сны.
Как и следует девице строго воспитания, я потупилась и заявила:
— Не думаю, что было благоразумно впускать цыганку в дом. Надеюсь, ничего не пропало после ее визита.
В гостиной повисло нехорошее, напряженное молчание. Кажется, благодарность, которую спасенный испытывал к безродной шувани, перевешивала даже предубеждение против бродячего племени.
Попытался все исправить Теодоро Де Ла Серта.
— Да на этой цыганке было столько золота, что красть ей явно было без надобности! Как рождественская ель, право слово!
— А что же было потом? — вновь увела разговор в сторону исцеления проклятого Эмма.
Я подняла взгляд. Мануэль разглядывал меня так, словно я была его кровным врагом.
И это только из-за того, что я посмела заговорить о возможной корысти цыганской девушки? Моему недоумению не было предела.
— А потом Чергэн вытащила какие-то травы, потребовала жаровню и котел и принялась варить какое-то зелье. Даже не знаю, что она туда положила, но могу заверить, дамы, что ни невинных младенцев, ни кровь, и лягушачьи лапы ведьма не использовала. Я лично следил!
От улыбки удержаться не удалось. А Эдвард с сестрой так и вовсе расхохотались в голос, уж больно уморительную гримасу состроил младший сын маркиза, когда говорил о рецепте колдовского напитка. Я вообще отметила, что он куда более открытый и веселый, чем старший брат.
Почему только мое сердце выбрало Мануэля?
Это, в конце концов, просто жестоко…
— Матушка тоже присутствовала. И она попросила, чтобы ей дали напоить зельем Мануэля. Вот тут и произошло странное: стоило только матери приложить чашку с напитком к губам брата, как тот захрипел. Клянусь, в тот момент я решил, что на одного брата у меня станет меньше.
Я и сама так решила.
— Но тут цыганка взялась сама за дело — и брату стало лучше. Я глазам своим не поверил, клянусь! Потом девушка начала шептать какую-то тарабарщину, мазать Мануэлю лицо. Уж не знаю, что это были за слова, может, она просто в любви признавалась… Но как бы то ни было, а действовало!
Как же хорошо, что няня Шарлотта припудрила меня так сильно. Не так заметен смущенный румянец. Ведь и правда признавалась в любви. Разве что чуть позже. Как можно было не признаться?
Мануэль шутливо толкнул брата локтем.
— Ну, ты ведь у нас красавец, а цыганка молодая и не слепая. Могла и признаться, почему нет? Да и почему тогда платы не взяла? — рассмеялся Теодоро.
Эмма делано округлила глаза.
— Действительно не взяла денег за лечение?
