В труде, посвященном периоду истории Соединенных Штатов с 1865 по 1878 год, то есть с конца гражданской войны и до завершения «реконструкции», Невинс кратко высказал свою точку зрения по данному вопросу следующим образом: «Если в то время, когда негры были рабами, рабовладельцы заботились о них, об их здоровье и благополучии, то теперь [после освобождения] они предоставлены своему собственному невежеству и беспечности»[53].
Рабовладельцы «заботились» о рабах! Трудом рабов были созданы все богатства, все, что имели рабовладельцы, – так они «заботились» о рабах! Рабовладельцы плодили лишь нищету и невыразимые страдания, а рабы производили все: они выкорчевывали леса, собирали урожаи, готовили пищу, строили дома и были творцами тех музыкальных произведений, которые были созданы в эпоху рабства, – так рабовладельцы «заботились» о рабах! Конечно, если Рокфеллеры, Карнеги, Форды и Морганы были «героями нашего материального роста», то тогда и Калхун, Дэвис, Стефенс и Ли «заботились» о рабах!
Невинс питает отвращение к «коренной реконструкции». Конституционные конвенты, которыми был отмечен начальный период «реконструкции», «создали документы, гарантировавшие всем расам полное равенство, как политическое, так и гражданское». Такие ужасные предложения были поддержаны, несомненно, только «невежественной, безграмотной возбужденной массой освобожденных», которые шли, подобно овцам, за «ненавистными карпетбеггерами... и еще более отвратительными скэливегами»[54][55]. Документы были претворены в жизнь, и штат за штатом обнаружил, что он находится «в путах, наложенных на него строгими положениями, обеспечивающими неграм определенное место в гражданской и общественной жизни»[56].
В области просвещения, заявил наш профессор, «коренная реконструкция» также открыла путь «потоку бедствий», а именно: государственные ассигнования стали предоставляться только тем учебным заведениям, где не было расовой дискриминации; негров теперь надо было допускать и в административный аппарат университетов и в их аудитории[57].
Короче говоря, правительства периода «коренной реконструкции» «были, вероятно, наихудшими из всех, какие только знала любая страна английского языка»[58]. Однако не все было потеряно. И хотя «прекрасные принципы и традиции аристократии Юга были поглощены пучиной»[59], все же «уважающие себя белые на юге страны постепенно отвоевали право управлять самим»[60]. Они сбросили с себя «невыносимое иго» в значительной степени благодаря полезной деятельности «живописного Ку–клукс–клана» – благородной организации, выступающей против «нелепой тирании»[61].
Становится совершенно ясным, что для Невинса двадцатых, тридцатых и начала сороковых годов рабство является остроумно придуманным средством гарантировать безопасность вызывающим жалость своей неспособностью рабам–неграм, а Ку–клукс–клан и вооруженная борьба, которую он вел против властей южных штатов, являются воплощением борьбы благородного против низкого, избавления против развращения, лучшего против худшего, священной свободы против нелепой тирании.
Может ли воинствующий и сознательный апологет монополистического капитала улучшить что–либо в написанном им по данному вопросу? Оказывается, может, и именно этим он и занят. В то время как его правая рука создает четырехтомный труд о Джоне Д. Рокфеллере, его левая рука создает еще четыре тома, посвященных истории Соединенных Штатов с конца войны против Мексики и до начала гражданской войны[62]. (Сейчас его правая рука старательно перебирает фамильные бумаги Рокфеллеров, тогда как его левая рука сортирует материалы, собранные им для томов о гражданской войне и реконструкции.)
Это «улучшение» лишь слегка заметно, когда Невинс рассматривает вопрос о рабстве. Рабство остается, как он сам говорит, институтом со «светлыми» и «темными» сторонами; что касается «темных» сторон, то следует иметь в виду некоторые «факты», а именно: «Детский уровень развития большинства рабов, полудикий характер части других, их стремление увиливать от работы и уничтожать имущество хозяев, их склонность к подражанию, а также их неспособность платить добром за добро...» («Испытание Союза», т. I, стр. 442). В самой последней своей работе («Государственное руководство в период гражданской войны», стр. 52) Невинс подчеркивает, что рабство сослужило, как он выразился, «полезную службу как в экономическом, так и в социальном отношении». Он находит, что эта «полезность приближалась к концу» ко времени начала гражданской войны, но что конец этот еще не наступил. Уже в то время это было ясно для «наиболее осведомленных лиц», и они поэтому благоразумно не стремились к уничтожению все еще «полезного» рабства. Они хотели бы лишь «смягчить» рабство «в скором времени» и «отказаться» от него «в конечном итоге». Если бы рабовладельцам была предоставлена полная возможность самим «выбирать время и способ» для того, чтобы начать «постепенное прекращение» рабства, все было бы очень хорошо!
