Дороти вытащила заколку из волос и встряхнула их. Затем подняла свои пакеты «Маркс и Спенсер» и, пошатываясь, стала приближаться к нему.
— Ой, мистер, — закричала она, с нарочито преувеличенным перивальским акцентом. — Помогите мне. Эти два типа просто подскочили ко мне и стянули чёртов кошелек. Что мне теперь делать?
Жандарм посмотрел на неё, скользнув взглядом по кожаному чёрному комбинезону и лёгкой кремовой блузке.
— Ну, давайте же. Помогите мне. — Затем она добавила на французском. — Вы говорите по-английски?
Он оставался невозмутим. Возможно, он видел её прибытие.
— Cette moto, madame? (Даже не мадемуазель!) Elle est tris sophistique pour une Lambretta, n'est ce pas? — Он указал на цифры спидометра. — Qui est Monsieur Schwarzenegger? Dans la sacoche? Avez-vous un permis de conduire?[12]
Это, должно быть, шутка, подумала она. Как же мне сбежать? Теперь он следил и за её пакетами.
— Смотрите, — сказала она, высыпая содержимое на землю. — Вуаля. Это — еда и напитки, понятно? Rien du crack. Rien de la contrabande[13].
Он схватил её за руку. Она гневно высвободила её ударом, который должен был повалить его наземь. Вместо этого он просто сильнее заломил ей руку за спину и сбил с ног.
Их можно выбрасывать на свалку, подумала она о булочках, смявшихся от её падения.
Он трижды пронзительно свистнул и стал передавать инструкции по рации. У входа в переулок показались люди.
В этот раз она, без сомнения, попалась. Она сложила руки и ударила его по затылку. Он упал, растянувшись на куче продуктов.
Кажется, ситуация улучшалась.
К ней подходили несколько здоровенных рабочих. Она подняла сумки, пнула по велосипеду и ударила по гудку. Мужчины отступили, зажимая уши. Она ожидала этот громкий звук, но всё равно он причинил ей боль.
Дороти ударила по зубчатому валику, и двигатель ожил. Она проехала по переулку, распугивая отшатывающихся прохожих. Минус сто двенадцать лет за десять секунд.
Время взорвалось в золотом шаре вокруг неё. Впереди простиралась временная воронка. Она как раз поспеет к чаю, окажется дома рядом с неизменно внимательным Жоржем Сера.
Она повернула боковое зеркало, чтобы посмотреть на своё лицо. Её глаза сверкали холодом и ненавистью. Это было не тем, что она чувствовала. Волосы разметались по сторонам. Увиденное показывало, что она находилась на грани.
Двигатель сильно вибрировал, и руль дергался в её руках. Туннель быстро расширялся. Он уходил вверх. Неопределённые блестящие формы, которые всегда проносились мимо в этих поездках, стемнели и исчезли. Она сняла руки с руля, давая мотоциклу возможность самому находить дорогу.
Тонкие полосы света двигались вдоль границ тоннеля. Красный — впереди, синий — позади.
Воздух казался холодным. Они чувствовала себя падающей звездой. Она расслабилась и позволила Временному Вихрю поглотить себя.
* * *
Куб всё ещё пылал зелёным.
Матрица сегодня необычайно медлила с ответом.
В ожидании Хофвинтер продолжал просматривать инструкции куба, уверенный, что молодой капитан не сочтёт это незаконным. Раз Хофвинтер участвовал в передаче сверхсекретных посланий, он хотел узнать, что происходило.
Вся эта необычная деятельность внизу была, вероятно, связана с появлением нового кастеляна.
Хофвинтер с трудом припоминал то время, когда почтенный старый кастелян Спандрелл не отвечал за безопасность в Цитадели. Периоды двух предыдущих пенсий Спандрелла, когда старик не был при исполнении служебных обязанностей, казались несущественными промежутками в знаменитой карьере. На сей раз он настоял, что не станет возвращаться.
— Некоторые люди никогда не знают, когда остановиться, — произнес он на своей третьей и заключительной пенсионной церемонии. — Я и так стал слишком осведомлённым для этой работы, поэтому считаю нужным передать её кому-то с меньшим количеством опыта.
По слухам, Спандрелл с трудом поспевал за реформами президента Романадворатрелундар. Высший Совет по-прежнему продолжал предоставлять кров инакомыслящим, в основном, из кланов Дромиан и Аркалиан, но ничего особенного, казалось, не мешало президенту следовать собственным путём. Она даже объявила о визите нынешнего властителя Арголиса.
