И только тогда, когда Раймонд взмахнул рукой, быстро пригнулась, закрывая голову руками.
Но, как оказалось, он и не думал бить ее. Просто указал на дверь.
– Уходи.
– Почему? – спросила Патриция, выпрямившись. – Тебе невыносимо слышать правду? Хотел свалить свои грехи на меня, но у тебя ничего не вышло! – Она усмехнулась. – И забудь о нелепой затее! Если мечтаешь обзавестись наследником, поищи себе другую идиотку…
– Уходи сейчас же! – приказал Раймонд. – Или я скажу нечто такое, о чем потом буду сожалеть!
– Скажешь или сделаешь? – Неожиданно Патрицию охватило страстное желание довести его до предела. Взглянуть, на что способен этот человек, когда пребывает в ярости. Проверить, не прибегает ли он к физическому насилию, если его противник не понимает слов. – Ну же, Раймонд, ответь мне! Ты боишься, что вытворишь что-то такое, о чем потом будешь жалеть, верно? Что не сдержишься, если я тут же не исчезну и повторю еще раз: я предполагаю, что твоя жена и мой муж были не просто друзьями!
Ярость Раймонда, казалось, можно было ощутить, она буквально висела в окружающем его воздухе.
– Ты что, считаешь, я могу поднять руку на женщину? – спросил он изменившимся голосом.
– Не исключаю такой возможности! – выпалила Патриция.
– Я на это не способен, запомни. Я не чудовище! – От ярости и негодования Раймонда трясло.
Она унизила его самого, оскорбила семью, полила грязью близких ему людей, которых уже не было в живых, и, несмотря на это, он даже не сделал ни единой попытки причинить ей физическую боль.
Патриция смотрела на него в изумлении и чувствовала, что в ее душе происходят какие-то странные, очень важные изменения.
– Я тебе верю, – сказала она.
Вряд ли он понял, что произнести эти слова было для нее неимоверно сложно.
– Тогда выполни то, о чем я тебя прошу: уйди!
Она сделала несколько шагов и закрыла за собой дверь. Не потому что боялась его, а из желания побыть наедине с собой.
Уединиться Патриция так и не смогла. В коридоре ей навстречу попались Эндрю и Сьюзен. По всей вероятности, ее беседа с Раймондом длилась так долго, что дети уже успели пообедать и отдохнуть.
– Мама, пойдем с нами на прогулку! – потребовал Эндрю. – Там, за замком, есть огромный сад.
Еще вчера вечером Патриции казалось, что замок Бейнзов больше никогда не будет вызывать в ней неприятных ассоциаций. Ей хотелось исследовать его комнаты и залы, ознакомиться с его библиотекой, побродить среди старых садовых деревьев…
Теперь же на ее сердце вновь повис тяжелый камень.
Дети рассматривали клумбы, окантованные мраморными брусками, яркие цветы в них, о чем-то спорили, что-то обсуждали. Робби крутился у их ног, принимая в прогулке самое активное участие.
Патриция старательно скрывала от детей свое безрадостное настроение, отвечала на их вопросы, улыбалась, делала вид, что тоже восхищена великолепием ухоженного сада, а мыслями постоянно возвращалась к недавней беседе с Раймондом.
Она смотрела как раз в сторону замка, когда из-за угла появилась знакомая мужская фигура.
– Дядя Раймонд! – ликующе выкрикнул Эндрю, бросаясь ему навстречу.
Патриция с удивлением проследила за тем, как тот подхватил мальчика на руки и принялся кружить его в воздухе. Как ее маленькая стеснительная Сью тоже рванула с места, даже не взглянув на нее, как Раймонд, опустив на землю Эндрю, поднял девочку и усадил ее на плечи.
Глаза детей горели, когда все трое приблизились к Патриции.
Лицо Раймонда выглядело несколько грустным, хотя общение с детьми явно доставляло ему радость.
Светило оранжевое вечернее солнце, и сад, залитый его светом, казался сказочным.
Раймонд со Сью на плечах медленно зашагал по длинной аллее, уходившей вглубь сада. Эндрю шел с ним рядом, то и дело взволнованно подпрыгивая, размахивая руками и задавая массу вопросов. Робби бежал за ними.
О существовании Патриции, казалось, забыли абсолютно все. Чувствуя себя покинутой и несчастной, она побрела вслед за оживленно болтающей троицей.
– А это правда, дядя Раймонд, что рисунок тартана каждого отдельного шотландского клана отличается от других? – спросил Эндрю, повернувшись к Раймонду и задрав голову.
