Эристо-Вет смотрела на червяка, ползающего у ее ног, а в душе снова появилось нехорошее ощущение опасности. Куда, побери его Шейнира, впутал свою ученицу метхе Альбрус? Наверняка ведь речь идет не просто о сокровищах, пусть даже спрятанных в Лабиринте Сумерек – куда, само собой, закрыт путь обычным смертным…
Промедление стоило ей дорого.
– Помоги-и-ите! – взвизгнул тоненько Вееталь, – убивают! Помогите!!!
Вопли оборвались, и элеан сполз на пол – все еще живой, но уже без сознания. Ийлура встряхнула рукой, подула на ободранные костяшки.
– Вот ведь поганец…
А по коридору, громко топая, неслись слуги – выручать своего господина, и Эристо-Вет с замиранием сердца разобрала тяжелую поступь ийлуров.
– Шейнирово отродье! – она в сердцах пнула бесчувственного лекаря, подхватила со стола флакон и выскочила из кабинета.
«А вдруг Дар-Теену уже не помочь?» – под серцем словно провернули гвоздь.
С двух сторон к ийлуре подступали слуги лекаря. Один, два, три… пятеро. Среди них всего один элеан, вооруженный парными кинжалами, а остальные – ийлуры.
«И наверняка кто-то уже спешит звать городскую стражу», – мрачно подумала Эристо-Вет.
События развивались явно не в ее пользу. Мелькнула мысль – а не ловушка ли все это? И если это так, то кто, кто – во имя Покровителей – мог ее подстроить? Не метхе Альбрус же, в самом деле?!!
Ийлура не стала дожидаться, пока чрезмерно усердные слуги доберутся до нее. Хвала Фэнтару, дом старого Мееталя был построен так, что лестница, ведущая на второй этаж и к кабинету лекаря, плавно переходила в подобие балкона, нависающего над холлом первого этажа. Посему Эристо-Вет, для острастки очертив вокруг себя сверкающий сталью круг, перескочила через перила и таким образом избавилась от необходимости прорубать себе путь к лестнице.
– За ней! – рявкнул кто-то басом, – держи!
Эристо-Вет опережала их всего на несколько вздохов, но этого хватило, чтобы первой добраться до гостиной.
– Хвала Богам, ты еще жив!
На побелевшем лице Дар-Теена отразилась тихая радость, тут же сменившаяся недоумением, когда Эристо-Вет, хрипя и задыхаясь от напряжения, принялась стягивать его с кровати.
– Эристо… детка… что ты делаешь? Зачем?
– Уходим, уходим, – буркнула она.
Несколько бесцеремонно оставив ийлура прямо на полу, она метнулась к сваленным в углу их дорожным мешкам, выхватила камень портала и поставила его рядом с замершим Дар-Тееном. Походя расквасив каблуком слишком любопытный нос, сунувшийся в дверь, и обливаясь потом, ийлура четырьмя росчекрами изобразила на полу некое подобие квадрата. Поправила мешки на плече.
– Все. Ходу отсюда!
Последним, что она увидела сквозь мятно-зеленое свечение, были застывшие в изумлении и перекошенные искривлением пространства лица доблестных слуг. Пальцы заныли от напряжния, когда раскручивающийся портал подхватил и понес ее и Дар-Теена вперед, сквозь материю Эртинойса.
И первое, что она услышала – когда сияние погасло, были слова старого синха:
– Ты с ума сошла!..
Глава 11
К закату от Храма
Их путешествие продолжалось, невзирая ни на что. Даже если весь день Лан-Ар твердил себе, что должен уйти, сбежать от этого сумасшествия, воплотившегося в прекрасный образ рыжеволосой ийлуры. С наступлением темноты силы куда-то девались, и он снова тонул в беспроглядной черноте глаз Нитар-Лисс, как мошка в меду, и снова обжигала пальцы ее белая кожа, как горящий лед… Замкнутый круг, разорвать который мог кто-то сильный, а Лан-Ар, наверное, таким не был. И каждый раз он корил себя за эту слабость, и точно также каждый раз находил оправдание – то в своем бытии рабом Храма, то в мифических сокровищах, о которых нет-нет, да заговаривала Нитар-Лисс.
…Прошло два дня с того достопамятного утра, когда Нитар-Лисс вызвала жреца Шейниры на поединок и одержала верх. Щеры бодро трусили сквозь заросли, ломая хрупкие побеги плюща, отчего те брызгали едким, остро пахнущим соком.
Но щерам все равно, им не привыкать к Диким Землям, им нипочем и душные ночи, и жаркие, распаренные под солнцем джунгли, и тучи гнуса всех пород. – «А дальше будет еще хуже», – заметила Нитар-Лисс, глядя на попытки Лан-Ара отогнать мошкару. Ийлура порылась в своем мешке и добыла две густых сетки. Ими обмотали головы, отчего дышать стало еще тяжелее, но зато исчезла необходимость хлопать себя по лицу и без толку размахивать руками.
