Один из голубей подобрался совсем близко к ногам Лейси, затем снова засеменил прочь.
— Их здесь, наверное, кто-то подкармливает, — сказала она.
— Обычно на этой скамейке сидит старая Сэл. Сегодня ее нет, потому что она отправилась за своей пенсией. Здоровье у нее покрепче вашего. Между прочим, она каждому голубю дала кличку. Ну ладно, что вы собираетесь делать дальше?
Лейси поднялась со скамейки.
— Чего вы от меня хотите? Я уже сказала вам, что ухожу в отставку.
— По-видимому, это означает, что вы намереваетесь отправиться в Бостон, чтобы начать охоту на убийцу вашей сестры в одиночку?
— Да. Это мой долг. Я подготовила себя для этого. Я очень долго ждала, когда он снова выйдет из тени и начнет действовать.
— Очень хорошо. Это означает, что у меня, судя по всему, нет выбора. — Сэвич тоже резко поднялся со скамейки, огромный, как скала. Лейси невольно сделала шаг назад.
— Вы что, боитесь, что я швырну вас на землю прямо здесь, в парке?
Нет, она боялась не этого. Она вдруг испугалась, что Сэвич убьет ее, так же как неизвестный маньяк убил Белинду. Лейси тряхнула головой, отгоняя наваждение.
— Наверное, я просто немного нервничаю. Извините. В каком смысле у вас нет выбора? У вас всегда есть выбор, о чем бы ни шла речь.
— Много вы знаете, — проговорил Сэвич и провел рукой по волосам. — Я просил вас каждый вечер звонить мне из Бостона, потому что боялся, что вы накличете на себя какие-нибудь неприятности.
— Какие еще неприятности? Я — агент ФБР, прошедший спецподготовку. Даже если бы у меня не было возможности воспользоваться оружием, я отлично умею падать.
Сэвич улыбнулся, поднял руку, затем снова опустил ее.
— Ладно, давайте договоримся так. Вы знаете об убийце вашей сестры больше, чем кто-либо другой. Согласны?
— Да. — Лейси затаила дыхание, казалось, даже пульс у нее замедлился. — Вам наверняка известно, что я распечатала все полицейские рапорты и протоколы вскрытий, относящиеся к тем семи убийствам в Сан-Франциско.
Сэвич кивнул, глядя на показавшуюся неподалеку старую женщину. Она тащила за собой тележку, полную пластиковых мешков, набитых старой одеждой, кусками картона и пустыми бутылками из-под кока-колы.
— Это и есть старая Сэл, — сказал он. — Сейчас я вас познакомлю, а потом нам надо будет возвращаться.
Старая Сэл внимательно оглядела Лейси все понимающими, налитыми кровью глазами. Определить ее возраст было невозможно — ей можно было дать и пятьдесят, и девяносто.
— Ну что, получила свой чек, Сэл? — поинтересовался Сэвич.
— Да, Диллон, получила. Ты покормил моих птичек?
— Нет. Шерлок хотела это сделать, но я ей не позволил. Женщина снова повернулась к Лейси:
— Это ты Шерлок?
— Да, мэм. Рада с вами познакомиться.
— Смотри же, будь поласковее с моим мальчиком, заботься о нем как следует. Ты поняла меня, детка?
— Я не детка, мэм. Я агент ФБР.
— Это правда, Сэл, — рассмеялся Сэвич. — Пожалуй, это мне придется заботиться о ней, а не наоборот.
— Когда ты решишь все свои проблемы, дорогая, можешь поиграть здесь, в парке, с моим мальчиком. Он славный парнишка.
— Хорошо, мэм.
— Я не люблю, когда меня называют «мэм».
— Все нормально, Сэл, — заступился за Лейси Сэвич. — меня она прямо в лицо называет «сэр», как будто я ей отец или, того хуже, дедушка.
— Сколько тебе лет, Шерлок?
— Двадцать семь.
— Хороший возраст. Диллону тридцать три. Три с половиной недели назад исполнилось. Мы тут немножко отпраздновали это дело — я и мои птички. Шерлок — это твое имя или фамилия?
— Фамилия, Сэл. Мое имя — Лейси.
— Ага. Шерлок мне нравится больше. Звучит очень оригинально.
— Это правда.
— Тебе что-нибудь нужно, Сэл? — спросил Сэвич.
— Нет, Диллон. Я только хочу посидеть здесь на солнышке, дать отдохнуть своим косточкам и покормить моих птичек. Я раздобыла для них фунт несоленого горошка. Не хочу причинять вред их маленьким артериям.
Когда они с Сэвичем вернулись в здание, Лейси все еще улыбалась.
Однако десять минут спустя улыбка исчезла с ее лица.
