Отец не считает, что Севка обязан во всем быть первым. Слыша наставления матери, он кривится и морщится. Но молчит. Мать считает отца неудачником, постоянно его укоряет за то, что недостаточно у него образования, — не выучился от лени. Насчет того, что отец его «самый главный начальник строительства», Севка сказал ребятам для форсу, а вообще-то отец его просто монтажник, правда, высокого разряда.
17
Мать Севки, Ксения Евграфовна, готовила обед поздно вечером, а иногда рано утром, уезжая на работу к более позднему часу. Собственно, это не было настоящим обедом, а так, что-то поесть Севке после школы и обоим им на ужин. Обедали — мать на работе, Севка — в школе, на большой перемене, — мать сразу приобрела для него абонемент. Покупать продукты часто поручалось Севке. На столе ему оставлялись деньги и записка с подробными указаниями, чего и сколько надо купить. С поручениями Севка, как правило, справлялся хорошо. Мать восторгалась самостоятельностью сына.
После бабушкиных украинских борщей, вареников, плавающих в сметане, пирожков с вишнями или с капустой, жареных цыплят и всяких компотов столовская или наспех приготовленная дома еда казалась скудной и невкусной. Привыкший к обильным разносолам, Севка подголадывал. Но зато он был сам себе голова — полная свобода. Придешь из школы, выучишь уроки и хочешь — опять иди в школу на какой-нибудь кружок, хочешь — гуляй во дворе, а то и поезжай куда-нибудь на трамвае или автобусе. От денег, оставленных на покупку продуктов, всегда можно было сэкономить мелочь на транспорт и даже на кино.
С плащом обошлось без неприятностей.
Вечером, когда мать вернулась с работы, Севка с особенной предупредительностью кинулся в кухню ставить чайник, сообщил, что получил сегодня две пятерки. Удовлетворенная улыбка скользнула по красивому утомленному лицу матери. Видно, очень устала или чем-то была расстроена. Поэтому Севка выждал, пока мама поужинает, уберет посуду, усядется на диван с вязаньем — любимое ее занятие в свободные минуты. Лишь когда мать пришла в умиротворенное состояние, Севка заговорил жалобно:
— Ах, да, мамочка, знаешь, со мной случилась неприятность. Понимаешь, я заходил к одному больному школьному товарищу, относил уроки. А у них печное отопление. И уголек из печки случайно выпал прямо на мой плащ. И плащ прогорел. Так жалко!
Версию с пожаром Севка отверг. Слишком легко проверить, был ли поблизости от их дома пожар. А рассказать правду — у него неизвестно отчего загорелся на спине плащ — невозможно! Он и сам с трудом этому верил, и мама не поверит. Вдобавок во всей этой истории было что-то унизительное для Севки.
— Посмотри, как нехорошо получилось… — Севка вытащил из-под дивана обгорелый плащ.
Мать издала возглас изумления:
— Какая колоссальная дыра! Как же вы сразу не заметили, что плащ горит?
— Мы находились в этот момент в другой комнате.
— Что за неосторожность класть плащ возле топящейся печки!
— Прости, мамочка, мне очень жалко, что так вышло…
Мать снова взялась за спицы.
— Плащ придется выбросить. Досадно — совсем новый. Но скоро станет холодно, будешь пальто носить. А пока походишь в старой курточке, в той, коричневой. Она тебе уже маловата, но все-таки на форму налезет, я полагаю?
— Мамочка, мне и форма уже маловата, — поспешно сказал Севка. — Жмет под мышками. И вообще она у меня уже второй год… Наверно, я расту.
— Надеюсь, ты ростом пойдешь в меня. Папа мог бы быть повыше… Для мужчины очень важен хороший рост. Что ж, придется купить новую форму. На днях пойдем. Как только выдастся у меня время.
Молодец у него мама: совсем не скупая и не мелочная. Бабушка разахалась бы при виде испорченного плаща. И непременно велела бы Севке сейчас же надеть форму, чтобы посмотреть, сильно ли жмет под мышками. А как ее мерить, если на спине кителя тоже паленое пятно, не очень, правда, заметное. Но маме и в голову не пришло проверять, мала ли ему форма. Удача!
Утром, отправляясь в школу, Севка вместо форменного кителя надел темный пиджачок. Мама еще лежала в постели, когда он убегал к половине девятого, и не заметила, что на нем надето.
