Хочу продолжить благословенную тему отдыха в Крыму. Наверное, не только для меня этот отдых связан с обилием приключений и новых впечатлений. В прошлом году я решила обязательно съездить летом на море, и думаю, что лишь настоящее чудо под названием Симорон помогло мне в этом. На нашей работе бывают льготные путевки в дом отдыха, расположенный недалеко от Гурзуфа. Чтобы получить вожделенную путевку, нужно быть, как минимум, начальником отдела или иметь больного ребенка и друга-начальника, который за тебя похлопочет. Печальный опыт сотрудников подтверждал это. Даже веселый, светловолосый Женька, умевший угождать начальству и быстро продвигавшийся по служебной лестнице, который в любую дырку без мыла пролезал, не смог получить заманчивую путевку.
Другой сотрудник, Генка, объясняя, что в Гурзуф все равно не дадут, подал сразу пять заявок на другие путевки, но ни одну так и не получил. Жизнерадостная толстушка Нина, работающая в фирме десять лет, сказала, что нужно было подавать заявку на май или октябрь.
Однако я была уверена в себе — ведь я симоронавт! Я поблагодарила Ванечку и подарила ему дельфина, выпрыгивающего из воды за морковкой. Затем написала заявление и отправилась с ним в отдел, где выдают путевки, который по традиции мы называем месткомом. По словам старожилов, там работают «монстры, которые не понимают русского языка и не умеют нормально разговаривать». Однако, меня встретила приветливая, симпатичная женщина — Маргарита Анатольевна. На вопрос, есть ли у меня шанс, она ответила: «Конечно поедете, выдадим вам путевку».
Раздуваясь от гордости, я отправилась в отдел и заявила, что поеду в Крым по путевке. Коллеги с уважением на меня посмотрели: «Везет же людям!» Женька, озадаченно поправляя красный в бабочках и цветочках галстук, долго допытывался, кому я дала взятку. Пышка Нина фыркнула, что путевка в Гурзуф ей и даром не нужна: «На море сейчас отдыхают одни новые русские, и я поеду только в Подмосковье». Благочестивый старик Аркадий с гордостью говорил: «Вот какие кадры у нас работают, все могут, все умеют!». В течение последующего месяца я преспокойно работала, а на вопрос, где я буду отдыхать, твердо отвечала: «В Гурзуфе».
За десять дней до предполагаемого отъезда я позвонила в местком:
— Когда мне прийти за путевкой?
Маргарита Анатольевна ответила:
— Вы что, девушка?! Опуститесь на землю. У нас на 80 заявлений всего 20 путевок. А вы, извините, должностью не вышли. И вероятность того, что вы поедете, равна нулю.
Я застыла с телефонной трубкой в руке, из которой минут пять доносились раздражающие гудки. Наконец, в голове зашевелилась мысль: «Никаких трудностей быть не может, я заранее отсиморонила путевку». В это время в комнату зашли наши дамы и поинтересовались:
— Что случилось?
— Раз в жизни соберешься поехать на море, и то не дадут, — ответила я, окончательно расстроившись и с трудом сдержав слезы.
Сейчас я с удивлением вспоминаю, как люди, едва знавшие мое имя, вдруг начали заботиться обо мне. Наташа и Люся из соседней комнаты звонили по очереди в местком, спрашивая, как продвигаются мои дела? Всезнающая Нина даже пошла за меня хлопотать к приятельнице Маргариты. Вернулась она только вечером и смущенно призналась, что ничего не получилось.
В нашу маленькую комнатушку, заставленную шкафами и столами с компьютерами, регулярно забегали дородные Тамара Викторовна и Ольга. Они спрашивали о моих делах и, мечтательно закатив глаза, вспоминали отдых в Крыму, когда были высокими, стройными и голубоглазыми, и колбаса была по два двадцать. Любопытно было представить этих солидных дам, взбирающимися на гору с рюкзаками на плечах, исследующими глубокие пещеры, поющими у ночного костра на берегу моря.
