Куликовская битва. Сборник статей - страница 23

Таким образом, после смерти Ивана Ивановича Красного в Московском княжестве стало насчитываться 6 уделов, причем собственно великокняжеские владения, несмотря на оставление в руках Дмитрия Можайска и Коломны, резко сократились. Серьезного преобладания домена великого князя над владениями удельных князей внутри Московского княжества, преобладания, являвшегося характерной чертой внутреннего развития княжества в эпоху Ивана Калиты, Симеона Гордого и самого Ивана Красного, теперь не стало. Это создавало известные предпосылки упадка великокняжеской власти в Московском княжестве, а при наличии определенных обстоятельств влекло за собой возгорание пламени междоусобной борьбы и, как следствие всего этого, утрату политического верховенства московской династии среди русских князей. Вот почему удержание за московской княжеской фамилией, именно за ее старшим по положению и возрасту представителем Дмитрием, владимирского великокняжеского стола становилось насущной задачей московской политики.

Ее руководителем в годы малолетства Дмитрия и его братьев стал глава русской церкви митрополит «Киевский и всея Руси» Алексей. Выходец из знатной московской боярской семьи, крестник Ивана Калиты, первый местный уроженец, возведенный византийской церковью в столь высокий сан, митрополит Алексей полностью разделял интересы московского боярства и московских князей, добившихся его поставления в митрополиты и оказывавших ему поддержку в его противоборстве с литовским митрополитом Романом, стремившимся поставить под свой контроль епископии, традиционно относившиеся к митрополии «Киевской и всея Руси»[216]. По свидетельству византийского источника XIV в., «великий князь московский и всея Руси» Иван «перед своею смертью не только оставил на попечение тому митрополиту (Алексею) своего сына, нынешнего великого князя всея Руси Димитрия, но и поручил управление и охрану всего княжества, пе доверяя никому другому ввиду множества врагов — внешних, готовых к нападению со всех сторон, и внутренних, которые завидовали его власти и искали удобного времени захватить ее»[217]. Несколько позднее в соборном определении 1389 г. константинопольского патриарха Антония об Алексее было сказано так «Когда же великий князь московский Иоанн, умирая, возложил на него попечение, заботу и промышление о своем сыне Димитрии, то он весь предался этому делу я презрел божественные законы и постановления, приняв на себя вместо пасения и поучения христиан, мирское начальствование, вследствие чего, призванный учить миру и согласию, увлекся в войны, брани и раздоры»[218]. Первым «промышлением» правительства митрополита Алексея была отправка малолетнего князя Дмитрия с опытными наставниками-дипломатами в Орду для получения там ярлыка на великое княжение Владимирское.

Орда в то время была неспокойна. В 1357 г. после убийства хана Джанибека его сыном Бердибеком там начались смуты. В междоусобной борьбе после краткого сидения на сарайском столе гибли ханы. Каждый новый сарайский владыка требовал к себе русских князей и уже от своего имени утверждал их на их княжествах. В начале 1360 г. власть в Сарае захватил Ноуруз[219]. К новому хану за ярлыками на свои княжества потянулись русские князья. Московское посольство прибыло к Ноурузу первым[220]. Однако ордынский хан, «видѣ… князя Дмитрея Ивановича уна суща и млада возрастомъ», предложил ярлык на великое княжение нижегородскому князю Андрею Константиновичу[221], старшему сыну первого нижегородского князя Константина Васильевича, который в свое время домогался Владимирского княжества, но безуспешно. Летописец объяснил столь жестокий удар Орды по московским интересам незрелой юностью князя Дмитрия, по на самом деле причины решительного шага хана Ноуруза лежали гораздо глубже.

Несмотря на начавшуюся феодальную борьбу внутри Орды, она все еще оставалась единым государством[222]. Ордынская правящая знать отдавала себе отчет в том, что усиление их «улусника» — московского великого князя — может привести к попыткам русских княжеств, объединенных под его властью, освободиться от ига. Тревожные для Орды симптомы обнаружились уже во времена великого княжения отца Дмитрия Ивана Красного. Историки давно уже отметили один характерный факт. В конце 1358 г. из Орды на Русь прибыл посол царевич Мамат Хожа, который, причинив «многа… зла» Рязанскому княжеству, потребовал размежевания рязанских земель от других русских. Однако великий князь Иван Иванович «не въпусти его во свою очину въ Русьскую земьлю»