…Однажды ей приснился сон, будто она кормит грудью младенца. Но вдруг младенец начинает расти прямо на глазах. Ребенок душит ее, она задыхается… И вот это уже не ребенок, а хозяин — господин Фуад. Лицо его перекошено от гнева… Киджакази в ужасе проснулась.
Рассвело. Киджакази быстро встала, подмела двор, накормила и напоила коров и пошла выносить навоз. В это время ее позвал Фуад:
— Эй, Киджакази! Иди сюда!
Поставив ведро с навозом, Киджакази бегом бросилась в комнату хозяина. Фуад лежал в постели.
— Подойди ко мне. Сними с меня ботинки!
Киджакази села на краешек кровати и, положив ноги хозяина себе на колени, стала разувать его.
— Давай-ка побыстрее! Я спать хочу.
Впервые за много лет Киджакази вдруг решилась посмотреть хозяину в лицо. Глаза его ввалились, на лбу блестели капли пота. И тут сердце Киджакази пронзила острая жалость к нему. Сейчас он выглядел совсем беспомощным. Не успела она снять с него второй ботинок, как он захрапел. Киджакази смотрела на спящего Фуада и думала: «На чьей же стороне правда? Кто из них обманывает меня?»
А Фуад полдня провалялся в постели. Он был мрачен, ничто не радовало его.
В дверь постучали.
— Войдите, — закричал Фуад.
Посетителей было четверо. Это были незнакомые Фуаду молодые люди в широкополых соломенных шляпах, какие носят грузчики. В руках они держали колышки и большие мотки веревки. Фуад не знал, с чем связан их приход, но нутром чувствовал, что ничего хорошего он ему не предвещает.
— Пожалуйста, проходите в гостиную. Только извините меня, я на минутку выйду: мне надо умыться.
— Ничего, ничего. Не беспокойтесь. Мы подождем во дворе.
— Зачем же во дворе? Пожалуйста, заходите в дом, — уговаривал Фуад.
Не теряя времени на разговоры, молодые люди прошли в гостиную и сели, ожидая, когда хозяин вернется. Они молча разглядывали богатое убранство комнаты, а один из них, не выдержав, воскликнул:
— Ну и живут же люди!
Но ему никто не ответил.
Умывшись и одевшись, Фуад вышел к гостям.
— Я вас слушаю, — сказал он. Видно было, что он нервничает.
— Мы из отдела землеустройства, — сказал один из гостей.
Сердце Фуада тревожно забилось.
— Чем я могу быть вам полезен? — спросил Фуад трясущимися губами.
— Мы хотим попросить вас показать границы ваших владений.
— А по какому пра… — начал было Фуад, но осекся, подавив гнев, который был сейчас совершенно неуместен. — Значит, вы просите меня показать границы моих владений? — переспросил он.
— Да.
— Ну что ж. На севере они граничат с владениями Рувехи, на юге — с землями… — Но его перебили:
— Мы просим вас показать все на месте.
— Но это очень большая работа. Она займет целый день. Я думаю даже, что за один день мы можем не управиться.
— Ничего, это не важно.
Фуад подумал немного и сказал:
— Подождите, я сейчас. — Он вышел, бесцельно прошелся по дому и тут же вернулся.
— Пойдемте, я готов.
Обойти все владения Фуада было нелегко. К тому же молодые люди делали замеры, что-то записывали, вбивали колышки. Фуад устал. Он шатался, как после бутылки пальмовой водки. Еще ни разу в жизни ему не приходилось столько ходить пешком.
А дома его с тревогой ждала Киджакази. Она не знала, куда исчез хозяин, и очень волновалась. Она искала его повсюду, но нигде не могла найти. Тогда она решила зайти к Умари.
— Умари, сынок, ты не видел господина Фуада? — спросила она.
Умари с жалостью посмотрел на старую женщину, как будто говоря: «Бедная ты, бедная!» А потом спросил:
— Что это ты ищешь его?
— Он куда-то пропал. Что с ним могло случиться? — Было видно, что Киджакази встревожена не на шутку.
— Я тоже не видел его, — ответил Умари.
А Фуад ходил с землемерами до самого заката. Работу удалось закончить только к вечеру, и, когда они вернулись к дому Фуада, уже стемнело. У крыльца, понурив голову, сидела Киджакази, которая, увидев Фуада, обрадовалась, как ребенок.
Фуад предложил землемерам пройти в дом и посидеть в гостиной, отдохнуть. Все очень устали, и больше всех — Фуад.
— Киджакази! — позвал он служанку.
— Я здесь, — откликнулась она.
— Принеси-ка нам воды.
Через несколько минут Киджакази внесла в комнату кувшин с водой и стаканы. Она поставила их на стол и вышла.
