– Меня зовут Салем. Приветствую вас, – почтительно сказал он рыцарям, скинув шапку и склонив голову.
Серьезные рыцари: латы, шлемы, гербы, конские доспехи. А передний носил белые перья на гребне шлема и алый вымпел на острие копья. «Главный», – понял Салем. Этот рыцарь двинулся вперед и отчеканил:
– Я – полковник сир Уолтер Дей. Именем маркиза Грейсенда, на чьих землях вы находитесь, приказываю разойтись!
Салем поклонился еще ниже:
– Простите, господин полковник, но мы разойдемся лишь после того, как поговорим с герцогом.
– Вы разойдетесь немедленно! – голос звенел железом, конь гарцевал под рыцарем.
– Если мы пойдем по домам, господин полковник, то перемрем с голоду. Возможно, не сейчас, но к лету – точно. Нам нечем засеять поля.
Салем был благодарен полковнику за то, что тот дослушал до конца столь длинную фразу. Но ответ был прежним:
– Это не моя и не маркиза Грейсенда забота. Ступайте к вашим лордам, просите о помощи.
– Мы так и поступили, господин. Наши лорды ответили плетьми или железом. Мы пришли просить помощи у герцога Лабелина.
– Вы пришли грабить! – крикнул другой рыцарь, державший знамя. – Вы – убийцы и бандиты!
– Сир, мы убивали лишь для самозащиты, и не ограбили ни одного человека. Слухи о нас – неправда.
– Среди вас те, – сказал полковник, – кто убил барона. И те, кто убил его сыновей. Выдайте преступников на суд!
– Мы выдадим их, господин, но тому, кто в праве судить. Позвольте нам увидеться с герцогом Лабелином. Это все, о чем мы просим!
Полковник замешкался. Более проницательный, чем Салем, человек понял бы причину колебания. За спиною Салема стояла, построенная в фалангу, тысяча копейщиков – уж что-что, а строиться сержант обучил их на славу. А за копейщиками – еще тысячи мужиков с топорами, цепами, молотами. За полковником же было всего четыреста воинов. Он, конечно, не сомневался в победе… но вот в том, что лично он, сир Уолтер Дей, останется живым, уверенности не было. И ради чего рисковать-то? Ради покорности чужих – не своих даже! – крестьян?..
Сделай Салем хоть один дерзкий жест, вырони хоть слово угрозы – и сир Уолтер швырнул бы войско в атаку. Но Салем стоял с низко склоненной головой, оставляя выбор за полковником. Мы – смиренные просители, либо мы – армия бунтарей. Вам решать, господин.
– Здесь нет герцога, – бросил сир Уолтер. – Он уехал в столицу.
– Скоро ли вернется, господин?
– Я похож на его секретаря?! Вернется, когда сочтет нужным!
– Простите, господин полковник. Не позволите ли нам поторговать с горожанами? Мы имеем немного денег и очень нуждаемся в пище…
– Вы не войдете в город. И немедленно покинете земли маркиза Грейсенда!
– Да, господин. Но если есть хоть какой-нибудь способ законно купить пропитание, это спасет многих из нас. И вас тоже порадует. Пища даст нам сил, и мы уйдем намного быстрее.
Полковник скривил рот в некоем подобии ухмылки:
– Чертова мужицкая хитрость! Я позволю торгашам из города выйти к вам, если они захотят. И чтобы завтра вас тут не было!
Купцы Грейса не упустили возможности заработать. Бродяга и Салем продали им все очи, искровые копья, мечи и латы. Купили тридцать телег провианта, лекарских снадобий, теплой одежды. Переплатили вдвое, если не втрое, но деваться было некуда.
Торговцы подтвердили слова полковника: герцог Лабелин уехал в столицу и не собирается вскоре возвращаться. Теперь крестьянам было о чем серьезно подумать. Что делать-то? Назад, в родные села, дороги нет. Необходимо высочайшее помилование и зерно для весеннего посева. Не получив того и другого, дома делать нечего. Но куда теперь идти? Не в столицу же!..
– А почему нет? – сказал Бродяга. – До Грейса дошли – и до столицы дойдем.
– Кому мы там нужны?..
– Мы и здесь не нужны никому. Здесь был только герцог Лабелин – и того теперь нет. А в Фаунтерре – и герцог Лабелин, и герцог Ориджин, и ее величество. Не поможет один герцог – поможет другой, ему случалось выручать наших земляков. А не помогут герцоги – придем с мольбой к ее величеству!
Последние слова пробудили надежду во многих.
– Верно!.. Точно!.. Владычица – девушка, у нее нежное сердце, она сжалится! Не посмотрит равнодушно на наши бедствия! Бродяга прав – идем в столицу! Веди нас, Салем!
