Карцер космического "столыпина" отличался от обычной тюремной камеры примерно так же, как роскошные пятизвездочные апартаменты "Хилтона" отличаются от убогой комнаты в захудалой советской гостинице.
В карцере из "удобств" не было вообще ничего, кроме "очка" и тусклого светильника на потолке.
Не было ни топчанов, ни матрацев, ни стола, ни стульев….
Очевидно, теперь спать ему придется только на полу и очень долго.
Заречнев осмотрелся, тяжело вздохнул. Александр ни на секунду не пожалел о том, что случилось получасом ранее, однако если начинать карцером свою тюремную "биографию", то чем она вообще может закончиться? Он стянул с себя куртку, аккуратно сложил её, неспешно лег сам; пододвинул куртку под голову….
…Существенным отличием космического карцера от наземного была температура.
Если на поверхности какой-нибудь планеты волю проштрафившегося, чересчур буйного или неуправляемого осужденного ломали с помощью низкой температуры, то в межпланетном перелете использовали высокую.
Иначе говоря — космический карцер был, по сути, небольшой раскаленной металлической коробкой, с намеренно плохой вентиляцией, отсутствием какого-либо источника пополнения быстро исчезающей из организма влаги.
Впрочем, вода; точнее — жидкость, внешне похожая на воду, в карцере имелась.
Примерно пол-литровая полупрозрачная емкость стояла на полу, возле двери.
Александр коснулся бутыли, передвинул её к себе.
Немного подумал, отвинтил крышку.
Он вылил несколько капель жидкости себе на ладонь, осторожно лизнул влагу.
Жидкость оказалась соленой.
"Второгодник" подумал некоторое время, закрутил крышку обратно.
Вода, пусть и соленая, ему еще вполне может пригодиться. Не для питья, конечно, для других целей, например, для гигиены — туалетной бумаги в карцере космического "столыпина" тоже не наблюдалось….
…Потекли часы.
Александр лежал на спине, закрыв глаза, по привычке заложив руки за голову, и вспоминал….
Вспоминал, как очнулся на незнакомой планете, в окружении существ, ранее им никогда не виданных. Как пытался выжить в чужом мире, как упорно и долго искал возможность покинуть родину своего новоиспеченного друга — Ар" рахха.
Его память надолго унесла его в первые дни обучения в Звездной Академии, потом почему-то "перескочила" сразу на День Патруля, потом, сразу, без какого-либо интервала — на Кромос….
Александр попытался вспомнить подробности того, как они с Ар" раххом спасались от ловцов "галактических Иуд", но эту "картинку" почему-то все время заслоняла другая…
Ташша, Замок Правителя, невероятно истощенная Маяла с измученным Сашкой на руках….
"Отмороженный" почувствовал, как из его глаз истекает влага, и слезы одна за другой катятся по его щекам.
"А вот интересно, если бы я знал, что мое симбиотство и миссия на Шаа закончится именно так — в карцере космического "столыпина", — думал Александр, по-прежнему не размыкая век. — "Повел бы я себя там иначе, стал бы предпринимать все возможное и невозможное, чтобы спасти Маялу и маленького Александра"?
"Да"! — ответил он сам себе после долгого и мучительного внутреннего диалога с самим собой.
"Но тогда почему я здесь"? — вновь задал он самому себе вопрос.
"Наверное, это судьба", — ответил ему его же внутренний голос. — "Ты совершил много преступлений, убил много людей, в том числе и абсолютно ни в чём не виновных. Жителей, которые ответили тебе что-то "не так", солдат, которые просто выполняли отданные им приказы. Наверное, пришло тебе время понести наказание на то зло, которое ты принес в этот мир. Тюрьма и каменоломня — не самое страшное из возможных наказаний".
"Есть страшнее? Например, смерть"?
"Нет, только не для тебя! Смерть для тебя — это не наказание, это избавление от страданий. Ты, как никто другой, знаешь, что смерть — это только переход из одного состояния бытия в другое".
"Тогда — что? И — кто ты? Ты — еще один кусочек души Ташши?"
"Нет. Ташши в твоей душе больше нет. Называй меня, как хочешь…. Совесть, внутренний голос, интуиция. Я — это ты, а ты — это я. Если хочешь, можешь называть меня голосом твоей души! Мы с тобой — единое неразделимое целое".
