— Пойдемте, прошу вас, — голос бармена прервал размышления картежника.
Следуя за ним, Эмиль и Барабан миновали дверь, скрытую в панели стены, потом неприметный коридорчик, прошли по нему, и бармен распахнул другую дверь, пропустив их в светлую комнату с мягкими диванами и креслами. Посредине нее стоял стол темного дерева с вазой цветов. За ним, лицом к дверям, сидел плотный, неопределенного возраста южанин. Его короткопалые крепкие руки свободно лежали на столе, а темные глаза выжидательно уставились на вошедших. Кроме него, в комнате никого не было.
«Хвала всем святым! — Эмиль украдкой перевел дух. — Это не Самвел! Но Барабан прав: с первого взгляда ясно, что с такими людьми не стоит вести дела. Однако обстоятельства вынуждают…»
— Здравствуй, Лечо! — Леонид присел к столу. Картежник последовал его примеру, устроившись напротив приятеля.
— Привет, — голос у Лечо был глуховатый, низкий.
Без стука открылась дверь — вошел бармен. Поставил на стол поднос с бутылками, рюмками, тарелочками с холодными закусками и вазой с фруктами. И тут же исчез. Видно, принимавший нежданных гостей южанин был здесь в почете или на него падала тень еще более могущественного человека.
— Угощайтесь, — Лечо сдержанным жестом показал на яства.
— Извини, мне некогда, — сразу заявил Барабан. — Вот, заскочил познакомить тебя с Эмилем. Ты наверняка слышал о нем?
Лечо лишь кивнул, и на его тонких губах появилась легкая улыбка, которая могла означать все что угодно.
— Он хотел поговорить с тобой, — продолжал Леонид, — а я поеду, дел по горло. Все, пока!
Он вскочил, ободряюще похлопал по плечу приятеля, помахал на прощание рукой Лечо и умчался.
Лечо пересел на место Барабана, открыл бутылку «Смирновской», налил водку в рюмки, наполнил фужеры соком и разрезал апельсин. Поднял свою рюмку на уровень глаз:
— Со знакомством! — и залпом выпил.
Эмиль понял: ссылаться на то, что он за рулем, и отказываться от угощения не стоит, и медленно выцедил водку, хотя пить ему совершенно не хотелось. Закусывая ломтиком апельсина, он прикидывал, как бы половчее начать разговор, но тут Лечо сам пришел ему на помощь.
— Какие проблемы? — закурив, поинтересовался он.
— Разные, — пожал плечами шулер. — Игорные заведения то открывают, то закрывают, надежных катранов становится все меньше. Да и кому они нужны, если можно крутить рулетку и тасовать колоду официально?
Не перебивая, Лечо вновь наполнил рюмки: может быть, водка быстрее развяжет язык хитрецу картежнику, и тот, наконец, прямо скажет, чего ему нужно.
Но Эмиль сделал вид, что не заметил стоящей перед ним полной рюмки. Он тоже закурил и, выпустив струю сизого дыма к потолку, неспешно продолжил:
— В моем возрасте уже не хочется никаких потрясений. Остается лишь заветная мечта: тихо и незаметно полинять отсюда, утянув с собой бабки.
Впервые за время разговора Лечо взглянул на него с неподдельным интересом:
— А они у тебя есть? Я имею в виду приличные бабки?
— Ну, как сказать… — Эмиль изобразил, что вопрос его несколько покоробил. — В общем-то, да!
— Смотря что считать приличными деньгами, — Лечо, выпив, подцепил вилкой кусочек балыка. — У каждого свой расклад.
— Если я говорю есть, значит, есть, — немного обиженно ответил картежник. — Меня все знают, я не дешевое трепло.
— Извини, но при чем здесь я? Посочувствовать тебе может и Леонид.
— Э-э… В этом-то вся проблема! Говорят, ты можешь свести с надежным человеком, который поможет спокойно уехать на Лазурный берег.
— Там жарко, — меланхолично обронил Лечо, но от внимательно наблюдавшего за ним шулера не ускользнуло, что он разом подобрался, как перед прыжком.
— Зато играют круглый год, — ответил Эмиль. — А теплый климат в мои годы полезен.
Лечо съел еще один кусочек балыка, вытер губы салфеткой и задумчиво забарабанил пальцами по крышке стола. Эмиль терпеливо ждал ответа.
Ну почему этот, как назвал его Барабан, охламон упорно молчит? Что-то не так сработало у Серова, и он дал неверную наколку? Или сам Эмиль не вызывает доверия? Неужели придется уйти отсюда, не достигнув взаимопонимания, как любят выражаться дипломаты?
