Голос действительно был незнаком, обычного тембра, ровный и спокойный — говорил мужчина, вероятно, лет тридцати. Слова он выговаривал чисто, отчетливо и правильно, без какого-либо акцента. Серов очень пожалел, что не может сделать запись: у него не имелось нужной техники — как были сыщики всю жизнь нищими, так, видно, и останутся до скончания века!
— По какому вопросу? — осторожно спросил Сергей: ну а вдруг кто-то на самом деле хочет принести ему некую информацию на блюдечке с голубой каемочкой, а он спугнет? Даже если нацелились подсунуть «дезу», что тоже вполне вероятно, и она не помешает. В ней, при умелом препарировании и анализе, находятся зерна тщательно скрываемой истины.
— Вы занимаетесь Николаем Ивановичем? — абонент немного понизил голос.
— Какого Николая Ивановича вы имеете в виду? — тут же поддел его Серов, вынуждая к следующему шагу.
— Рыжова, — не колеблясь ответил незнакомец, чем несколько озадачил сыщика: он не ожидал подобной прямоты.
— А с кем я все-таки говорю?
— Позвольте мне остаться инкогнито, — скромно попросил собеседник, — так будет лучше.
— Кому?
— Естественно, мне, поскольку именно я собираюсь передать вам информацию.
«Логично», — отметил Серов, которого начал все более и более интересовать этот разговор.
— Прекрасно, оставайтесь инкогнито. Как вы намереваетесь передать информацию? Сейчас, по телефону?
— Нет, при личной встрече.
Ага, становится еще интереснее! По телефону мы хотим сохранить инкогнито, а на личную встречу согласны? Уж не собирается ли кто-то заставить сыщика бежать за приманкой к заранее настороженному капкану? Знаем мы вас, веселые ребята, вам и полоснуть очередью из автомата пара пустяков. Но тем не менее надо дать шанс этому инкогнито и попробовать проработать с ним предлагаемый вариант.
— Где и когда вы предлагаете встретиться?
— Сегодня вечером. Часов в десять устроит?
«В десять еще светло, — быстро прикинул Серов, — это дает определенные преимущества и той и другой стороне. Теперь надо узнать, куда он меня потянет».
— Да, в десять вполне подходяще. Где?
— Ну, на улице, наверное, не совсем удобно, — казалось, незнакомец несколько смутился. — К тому же, у вас могут возникнуть вопросы по ходу разговора.
— Могут, — согласился Сергей. Чем дальше, тем занятней! Инкогнито даже готов ответить.
— Вы знаете, где ночной клуб «Тандем»? Давайте увидимся там. Годится?
— Прекрасная мысль, — не мешкая откликнулся Серов. — Но там вход полсотни баксов, а у меня, представьте себе, их нет.
Последовала недолгая пауза, потом незнакомец вкрадчиво спросил:
— Надеюсь, мы играем честно? И побеседуем именно в клубе, с глазу на глаз?
— Я тоже надеюсь. Мы оба имеем все основания не доверять друг другу, но можем договориться под честное слово.
— Да, у вас репутация человека слова, — польстил аноним. — Попробую ей довериться. Назовите свою фамилию при входе, и вас пропустят. Все будет оплачено.
— Прелестно, я уже становлюсь вашим должником, — пошутил Сергей. — Как мы узнаем друг друга?
— Честно говоря, я не знаю вас в лицо, — вздохнул незнакомец, и Серов почему-то сразу подумал: врет! — Вы меня тоже. Сделаем так: я предупрежу бармена, вы назовете ему свое имя и спросите, кто вас ждет. Он проводит к моему столику. Подходит?
— Не очень, но на мои варианты вы вряд ли согласитесь?
— Да, мне значительно удобнее так, как я предложил. Итак, до вечера?
— Я буду, — твердо сказал Серов и подождал, пока незнакомец первым положит трубку.
Долго же он проболтал и не побоялся, что засекут номер, с которого звонил, а потом узнать адрес плевое дело. Значит, был уверен, что его не смогут засечь? Для мало-мальски опытного человека звонки с квартиры приятеля или любовницы однозначно сразу отпадают: либо он воспользуется таксофоном, либо будет звонить из такого места, где стоит аппаратура, исключающая определение номера.
«Безусловно здесь играет профессионал, — стал размышлять Серов. — Но ты, не зная этого, будешь считать его ходы полностью лишенными логики. Хотя профессионалы в отличие от криминального сброда четко дозируют нажим на клиента и предпочитают постепенно усиливать давление, добиваясь нужного результата бескровным путем, нежели сразу пускать в ход машинки, придуманные для уничтожения людей. Это, как правило, для профессионала из ряда вон выходящий, крайний случай — свидетельство того, что он хреново поднаторел в оперативных интрижках и заключительным выстрелом расписывается в собственном бессилии и профнекомпетентности».
